90-летие восстановления патриаршества в Русской Церкви: мистификация образа патриарха Никона

В ноябре прошлого года исполнилось 90 лет со дня восстановления Патриаршества в Русской Церкви – события, важного не только для Русской Церкви, но и для Вселенского православия. Православный церковный календарь за 2007 г., выпущенный Издательским советом Русской Православной Церкви, открывается статьей, посвященной этому событию: в ней показан исторический путь, который прошла Церковь с момента организации в России миссии Константинопольского патриархата в 860 г. до избрания в 1589 г. Московского митрополита Иова первым Патриархом Московским, отмены патриаршества, замены его в 1721 г. Святейшим синодом и наконец его восстановлением в 1917 г. – избранием Патриархом Московским и всея Руси митрополита Тихона (Белавина).

ТОДОРОВ

Андреи Алексеевич – НИИ гуманитарных наук при правительства Республики Мордовия

Описывая и давая оценку одному из самых важных периодов жизни Русской Православной Церкви и российского государства – служения Патриарха Никона в период царствования Алексея Михайловича, редакция повествует о событиях следующим образом: "В 1652 году Патриархом стал митрополит Никон, который хотел эти исключительные отношения (юного царя Михаила к своему отцу – Патриарху Филарету, которого даже именовал по-царски Великим государем. – А. Т.) отца-Патриарха и сына-царя сделать общим правилом и даже добился у царя Алексея Михайловича титула Великого государя. Патриарх Никон исходил из западной идеи примата духовной власти над светской. Царь поначалу находился под обаянием сильной личности Патриарха, но потом начал освобождаться от его влияния. Патриарх компрометировал себя резкими и необдуманными действиями. Воздвигнув необоснованные и ненужные гонения на ревнителей старых обрядов, Патриарх Никон спровоцировал раскол старообрядчества, до сих пор остающейся незаживающей раной Русской Церкви. В ответ на противодействие со стороны царя Патриарх Никон оставил Москву, не слагая с себя патриарших полномочий и препятствуя не только избранию преемника, но и назначению местоблюстителя для временного управления Церковью. Собор 1667 года с участием двух Восточных патриархов лишил Патриарха Никона священного сана и отправил его в монастырское заточение. Лишь царь Феодор Алексеевич испросил у Восточных патриархов возвращения Никону патриаршего сана и хоронили его в 1681 году как Патриарха".

В этом отрывке гораздо больше исторических неточностей и документальных несоответствий, чем исторической правды(1).( 1 Известный историк В. С. Румянцева в своей статье "Патриарх Никон в отечественной историографии периода ее становления: конец XVIII – середина XIX века" пишет: "Реальный облик Никона заблокирован обильным фактическим материалом, который в значительной степени мифологизирован его современниками и последующими поколениями. О Патриархе сложилось много легенд и слухов. Своеобразное восприятие эпохи, когда он жил и действовал, существенно отличается от современных научных и общественных представлений. Новый подход к данной теме требует критики источников и их демифологизации, а также хотя бы краткого хронологического обзора исторической литературы, связанной с историей Русской Православной Церкви и духовной культуры Отечества".)

Эти исторические неточности и искажения, которые вполне справедливо можно было бы отнести в разряд социокультной и социально-политической мифологии(1) ( 1 Васильева Т. Е. Стереотипы в общественном сознании (Социально-философские аспекты). М., 1988. Полосин В. С. Миф. Религия. Государство. Исследование политической мифологии. М.1999. Флад К. Политическая мифология. Теоретическое исследование. М., 2004. Шестов Н. И. Политический миф теперь и прежде. Саратов, 2003) кроются в том, что официальная история Большого Московского собора 1666-

1667 гг., которая является частью материалов, известных под названием "Судного дела Патриарха Никона", была написана Паисием Лигаридом, тайным агентом Римско-Католической Церкви, связанным с Конгрегацией пропаганды веры. Он приехал в Москву в феврале 1662 г. с тайной целью занять Патриаршую кафедру. Вот как он об этом сам писал в

1668 году в Рим: "...Я сам, единственное лицо, которое мог бы проводить это дело и который воспламенен самым горячим усердием видеть успех его... пусть святая Пропаганда разсмотрит этот пункт и определит, что вдохновит ее Святой Дух через милость и благодать Нунция, которого я прошу повлиять в этом деле, помня, что Патриарх Московский Иоасаф II сделает все, чтобы... отсечь всякую нить моей надежды быть выбранным в Патриархи"(2). ( 2 Monuments historiques relatifs au regne d'Alexis Mitchailovitch. Poma, 1859. Зызыкин М. В. Патриарх Никон: Его государственные и канонические идеи. В 3 ч. Варшава, 1931-1936, ч. 3, стр. 128)

Хотя Лигарид не знал русского языка и общался только через переводчиков, он сумел войти в доверие к Алексею Михайловичу, так что без него не обходилось принятие ни одного решения в церковной жизни. Фактически он руководил кадровой политикой Русской Православной Церкви в течение нескольких лет(3).( 3 Дубовицкий А.Б. Паисий Лигарид и его участие в деле Патриарха Никона // Вестник Моск. ун-та. Сер. 8. История. 2001. N 3). В свою очередь Патриарх Никон выдвинул против Лигарида обвинение в неправославии в 1665 г., которое Лигариду удалось отвести от себя(4) ( 4 29 июля 1668 г. в Москву была доставлена грамота Иерусалимского Патриарха Нектария с подтверждением отрешения и проклятия Паисия Лигарида еще предшественником Нектария – Патриархом Паисием. На этот раз Лигарида защитил сам Царь Алексей Михайлович), в результате чего он сыграл решающую роль в организации и проведении Собора 1666 г. (лучше в сноску после слов "отвести от себя")

Против Русской Православной Церковью велась также борьба и извне: король Польши Казимир, ярый католик, выступил с инициативой провести Собор об учреждении унии в Москве, о чем писал 15 апреля 1668 г. Александрийскому и Антиохийскому Патриархам, присутствовавшим на Соборе 1666 г. и осудившим Патриарха Никона: "Святые отцы греческий, чьих учением цветет Церковь, соблюдают соединение и согласие; некоторые же, не заботясь о благочестии и не ревнуя о божественной славе, учинили раздоры и одежду Христову нешвенную разодрали. Через арх. Гнездинского и иных епископов польских вкупе с вашим и Господином Патриархом и митрополитом и владыками московскими... (договоримся. – А. Т.) о согласии и соединении Церквей да известное время изобразится и место наменится. Надеемся яко и Святейший Папа Клемент Девятый сему деянию отечески согласится. Время же в июне место – во граде столичном Москве. Дано в Варшаве 25 марта 1668 года, Королевство Полского и Свейского 20-лета"(5).( 5 Гиббенет Н. А. Историческое исследование дела Патриарха Никона. В 2 ч. СПб., 1882-1884, ч. 2, стр.1110)

Патриарх Никон, имея в виду состав Собора 1666 г. как высшего органа церковной власти Русской Православной Церкви, в письме к Вселенским Патриархам дал ему следующую оценку: "От сего беззаконного Собора прекратилось на Руси соединение со св. Восточною Церковью, и от благословения вашего отлучаемся: приняли бо вы по своей воле власть Римских Костелов (Папы Римского. – А. Т.). А как приняла Русь св. Крещение от св. Восточной Церкви, не было у нас ни единого соединения с Западным Костелом... и Исидора митрополита изгнали как еретика (Исидор – митрополит Киевский, архиерей Русской Православной Церкви, поддержавший Флорентийскую унию 1439 г. и затем назначенный кардиналом Римской Церкви. – А. Т.)".

Официальные и личные документы досудебного периода жизнедеятельности Патриарха Никона были уничтожены, "Судное дело", документы в котором были смешаны между собой, засекречено и к нему в отличие от "Истории"

Лигарида доступ разрешался лишь по "Высочайшему дозволению", в связи с чем историография по этому важнейшему периоду русской истории в основном ограничивается авторскими реконструкциями, наиболее значительные из которых созданы такими известными учеными, как С. М. Соловьев, митрополит Макарий (Булгаков), Н. Ф. Каптерев.

За последнее время исследователями жизни и творчества Патриарха Никона были собраны вместе и проанализированы многие ранее опубликованные и архивные документы. В 2004 г. впервые за сотни лет был издан главный труд Патриарха Никона "Возражение, или Разорение смиренаго Никона, Божиею милостию Патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа Газскому митрополиту Паисее Ликаридиусу, и на ответы Паисеовы"(1) (1 Патриарх Никон. Труды. Научи, исследование, подготовка документов к изд., сост. и общ. ред. В. В. Шмидта. М., 2004 ), который содержит ценнейший материал исторического, богословско-философского, государственно-правового значения.

Патриарх Никон действительно всегда ставил священство выше царской власти, да и вся история церковно-государственных отношений подтверждает, что "и цари ставили священство выше царства"(2). ( 2 Патриарх Никон. Возражение... Патриарх Никон. Труды, стр. 306) По глубочайшему убеждению Патриарха Никона, гармония в государстве и обществе наступает тогда, когда на деле осуществляется идея "симфонии" царской власти и Церкви: "Два меча владычествуют: духовный и мирский – во представительство людей своих Господь Христос в Церкви утвердил, от них же архиерей духовный, царь же мирский"(3). (3 Там же, стр. 306 )

В Западной части христианского мира, где в вероучительных вопросах безраздельно действует мнимая непогрешимость Папы, Церковь ставится над государством, исчезает независимость государства, а его функции государственной власти и управления присваивает Церковь. На практике это выражалось правом Папы низлагать королей, освобождать подданных от присяги королю (трактуя это священническим правом "вязать и разрешать на земле"), правом распоряжаться территориями (ссылаясь на легендарное дарение св. Константина Великого права управлять территориями Западной Римской империи Папе Сильвестру), объявлять и вести крестовые походы. Такая теория и практика сосредоточения государственной власти и управления в руках Римского Папы (нач. с XI в.) получила название папоцезаризма.

Русское государство было готово принимать как догму права теорию "симфонии" и на разных этапах пыталось осуществлять ее на практике. Но, как и в случае с Константинопольской матерью-Церковью, государство стремилось использовать Церковь как инструмент государственной политики, со временем, казалось бы, институционально полностью подчинив ее себе.

Именно при Патриархе Никоне Русская Церковь приобрела такое состояние в благочинии, благолепии и торжествующей славе, которое заставляло всех людей удивляться и радоваться, прославляя Бога. Но происходило это не благодаря почитанию прав Церкви царем Алексеем Михайловичем и правящим обществом бояр и дворян, но вопреки их воли.

3 октября 1649 г. Земский собор принял свод государственных законов, или Соборное Уложение, разрушив раз и навсегда так и не сбывшиеся чаяния православного общежития о создании духовной "симфонии" в государстве. В единственном сохранившемся православном государстве на Земле было положено начало разорению и унижению Христианской Церкви. Очевидные факты свидетельствуют о том, что в нарушение принятых на себя обязательств взять за основу свода законов "правила святых апостолов и святых отцов, и градские законы Греческих Царей и прежних Великих Государей Царей Российских и Великих Князей указы" и привести в соответствие с ними действующее российское законодательство, редакционная комиссия фактически использовала кодифицированные сборники других стран, в частности "Литовский статут".

Соборное Уложение 1649 г. было составлено, в частности, в интересах служилого дворянства, которое из-за активного разрастания чиновничьего аппарата все увеличивалось и которому все более и более нужны были земли и крестьяне на ней. Чтобы осуществить отчуждение земель от церковных приходов и монастырей в их пользу (по существу – обеспечить захват), был учрежден орган административной и судебной власти – Монастырский приказ, о чем фиксирует XIII глава Уложения. По существу эти земли находились в распоряжении и пользовании приходов и монастырей, переданных им в качестве десятины со времен Крещения Руси.

Одновременно с изъятием монастырских и приходских земель произошло подчинение священнической подсудности Монастырскому приказу – то есть суду светскому. Естественно, это делалось с целью исключить всякое возможное выступление духовенства против неправоправных действий власти. Это – открытая узурпация канонических прав Церкви. Как Первоиерарх Святейший Никон считал своим долгом обличать эти действия, поскольку "Патриарх есть живой образ Христов, своими делами и словами одушевляя и живописуя истину. Патриарху же нужно быть поучительным и кротким со всеми, приступающим к нему и собеседующим с ним о разном, но обличительным с непокоряющимся истине, не признающими преданий, не соблюдающими правды и благочестия перед лицом царей".

В чем, собственно, папоцезаризм, в чем выражается теократизм Патриарха Никона, в котором его огульно обвиняют? Или же эти бездоказательные обвинения – дань моде и традиции? Но тогда кому выгодно, чтобы русское общество так считало и так некритично относилось к своему прошлому и одному из главных творцов своей истории?

Есть и еще несколько немаловажных моментов: вопрос о расколе, в котором винят Патриарха Никона; о противлении Патриарха Никона избранию правопреемника после его удаления из Москвы и оставления патриаршества.

Что касается начала раскола в Русской Церкви и обществе, то в историографии также сложилось мнение, основанное главным образом на житии протопопа Аввакума, что его спровоцировало появление и распространение в 1653 г. грамоты Патриарха Никона "Память", содержащей установления о поклонах и крестном знамении. Однако и это не так.

Часть реакционно настроенных "ревнителей благочестия" подпали под прощение Патриарха Никона и Собора за неканоничные действия против высшего духовенства и Церкви. Исправление богослужебных книг и церковных обрядов, санкционированное Патриархом Никоном, не вызвало на первом этапе никакого заметного резонанса в обществе и лишь позднее, с распространением новопечатных книг, уже задним числом ревнители благочестия стали выдвигать обвинения против Патриарха, постепенно приобретая себе все больше сторонников, которые были несогласно с социально-экономической политикой государства. Массовый же уход в раскол начался после Собора 1667 г., на котором все неподчиняющиеся новым церковным установлениям были преданы анафеме(1). ( 1 Лобачев С. В. Патриарх Никон, стр. 115-129)

Обвинять Патриарха Никона в том, что он "препятствовал не только избранию преемника, но и назначению местоблюстителя для временного управления Церковью" – значит не принимать во внимание реальную обстановку, сложившуюся в Русской Православной Церкви и в христианском мире в целом, отрицать роль Патриарха как выразителя духа Русской Православной Церкви, ее защитника в условиях открытой внутренней и внешней католико-протестантской экспансии, ее подвижника и молитвенника перед Богом за всю православную паству.

Реалии складывались следующим образом. С политическо-административной точки зрения антиправославных сил, роль местоблюстителя патриаршего престола являлась решающей в деле проведения процесса унии в Русской Православной Церкви. С 10 июля 1658 г. по 5 августа 1664 г. местоблюстителем был Питирим, тогдашний митрополит Крутицкий. Для усиления антиниконовской коалиции 22 августа 1664 г. Паисий Лигарид рукоположил Павла в митрополита Сарского и Подонского (Крутицкого), который до августа 1664 г. был архимандритом Чудовского монастыря в Кремле. Давнишний враг Патриарха Никона, он вместе с Питиримом в мае 1660 г. проходил в качестве подозреваемого в организации покушения на Патриарха Никона в Крестном Кий-островском монастыре. Но в сентябре 1664 г. Питирим был переведен на Новгородскую митрополию, которая традиционно считалась "патриаршей", а вместо него местоблюстителем был назначен Ростовский митрополит Иона, человек, по меньшей мере уважавший опального Патриарха. С целью окончательной дискредитации Патриарха Никона в глазах царя Алексея Михайловича и общества, а также убрать митрополита Иону от патриаршего местоблюстительства, Паисию Лигариду со своими единомышленниками в ночь с 17 на 18 декабря 1664 г. удалось осуществить заговор против Патриарха. Одним из последствий этого заговора явилось назначение местоблюстителем патриаршего престола митрополита Павла, причем назначение проводил лично Алексей Михайлович с подачи Паисия Лигарида и митрополита Питирима, который находился под анафемой от Патриарха Никона. Как пишет митрополит Макарий в Истории Русской Церкви, "своими грамотами Алексей Михайлович известил всех архиереев, что, он, посоветовавшись с освященным Собором, указал: "Блюстителем соборной апостольской Церкви быть Павлу митрополиту"(1). ( 1 Митрополит Макарий. История Русской Церкви. М., 1996, Кн. 7, стр. 243)

Митрополит Павел занимал этот пост со 2 сентября 1664 г. по 10 февраля 1667 г. Лишение его местоблюстительства произошло, как ни странно, из-за того, что он, Павел, не подписал акта о низложении Никона (!), хотя на Соборе 1666 г., который он и открывал, и выступал на нем одним из главных обвинителей против Никона, поскольку в этот акт, среди прочих, было внесено положение о послушании Патриарха царю, то есть преимуществе царской власти. Но попытки организаторов Собора и не в последнюю очередь Паисия Лигарида утвердить примат царя над Церковью, то есть утвердить институт цезарепапизма с тем, чтобы отнести решение церковных кадровых, имущественных и др. вопросов к юрисдикции царя, провалились.

Патриарх Никон был осужден и сослан в ссылку в Ферапонтов монастырь, где оставался до 1676 г., до смерти царя Алексея Михайловича. После смерти царя по распоряжению Патриарха Иоакима(2) (

2 В архивах Ватикана обнаружены документы о приезде на Русь некоего итальянца Савелли, который стал предком русского рода Савеловых, к которому и принадлежал Иоаким. В Италии Савелли занимали не последнее место среди нобелей и два Римских Папы – Гонорий III и Гонорий IV принадлежали к этой фамилии. Пчелов Е. Рюриковичи, М., 2001, стр. 26) Никона перевели из Ферапонтова монастыря в Кириллов, где заключенному были созданы еще более жесткие условия и он содержался под строгим караулом. Когда пришедшие из Москвы посланники зачитали осужденному Патриарху Никону решение Собора о переводе его в Кириллов монастырь, "они стали всячески "увещевать" его покориться Патриарху Иоакиму – чтобы за него Бога молил и никаких непристойных слов не испущал. Но Никон оставался непреклонен. "За Великого Государя и Вселенских патриархов я стану Бога молить, а за Иоакима Бога молить и Патриархом его называть не стану"(3). ( 3 Бриллиантов. Ферапонтов Белозерский монастырь, место заточения Патриарха Никона. СПб., 1899, стр. 217)

Когда же по инициативе братии никонового Воскресенского монастыря Нового Иерусалима царь Федор Алексеевич обратился к Иоакиму возвратить престарелого и тяжело больного Патриарха Никона в Москву, Иоаким ответил жестким отказом, ссылаясь на решение Вселенских патриархов. В результате этого 26 июня 1681 г. царь обратился к Восточным Патриархам по "делу о Никоне". Иоаким был вынужден последовать примеру царя (его грамота к вселенским Патриархам была направлена, но, по каким-то причинам не сохранилась; сохранилось лишь ответное благодарственной письмо)(4) ( 4 ГИМ ОР. Ф. Син. грам. N 2309. Письмо Досифея, Патриарха Иерусалимского, к Иоакиму, Патриарху Московскому, в котором он благодарит Патриарха за присланных два сорока соболей и одобряет его за то, что он спросил у Восточных патриархов о разрешении Патриарха Никона (15 мая 1682 г., Константинополь, греч. грамота)), но при этом распорядился, чтобы Никона в случае смерти отпевали как простого монаха и похоронили в церковной паперти. Царь Федор Алексеевич, узнав об этом, был крайне возмущен и вновь обратился к Иоакиму за согласием на освобождение Патриарха Никона ввиду его близкой смерти, чему Иоаким более не мог перечить, но тем не менее отказался присутствовать на погребении и отпевать своего собрата-Первосвятителя(5).

(5 Все это объясняется тем, что Иоаким принимал участие в заговоре 1664 г. против Патриарха Никона и ему, конечно, был не нужен живой свидетель и даже память о нем)