Как поссорились Александр Васильевич и Федор Михайлович (старообрядцы-странники в начале ХХ века)

На большом странни­ческом соборе 22 мая 1913 года в районе современного г. Вичуги произошло небывалое. По­становлением собора глава страннического согласия, первый брат или "преимущий старейший" Алек­сандр Васильевич был "из­вержен и отлучен". На его место был избран старец Федор Михайлович1. По­чему решились странники на столь резкий шаг, что стояло за этим решением и к чему это привело – вот вопросы, предполагаемые к рассмотрению в рамках данного исследования.

Основателем странниче­ского учения (самоназва­ние: "Православные хрис­тиане, содержащие кафо­лическую веру" или "Ис­тинно православные хрис­тиане странствующие") был старообрядец филипповского согласия Евфимий (ум. 20 июля 1792 г.). После его смерти признан­ными духовными лидерами странников были: Никита Семенович Киселев (ум. 4 марта 1894 г.), Роман Логинович (ум. 10 августа 1900 г.), Корнилий Петрович Пятаков (21 августа 1910 г. от управления общины был отстранен в пользу Алек­сандра Васильевича), Александр Васильевич Рябинин (в 1913 г. был "из­вержен и отлучен", ум. 2 ноября 1937 г.), Федор Ми­хайлович (ум. 27 мая 1917 г.), Александр Петрович Берсенев (арестован 4 ян­варя 1941 г., осужден на 5 лет ИТЛ).

После смерти руководи­теля странников Никиты Семеновича в деревне Ченцово Ярославской губер­нии был созван большой собор. На нем 20 июня 1895 г. постановлением общего соборного суждения "рас­пределили все наше право­славное братство на пять округов или диоцезов и в каждом округе постанови­ли быть одному старшим"2.

То есть отныне все христи­ане-странники были поде­лены на 5 округов (стран): Ярославский округ, Вичугский, Вологодский, Каргопольский и Казанский. Округа, в свою очередь, делились на пределы. Ярославский округ был по­делен на пять пределов: Ярославский, Красносель­ский, Ченцовский, Поше­хонский, Чуровский. Ви-чугский округ – на три: Вичугский, Яковлевский и "предел Епифания Ивано­вича" (в него входили г. Иваново – Вознесенск и д. Писцово). Казанский округ – на два: Саратов­ский и Тагильский (позд­нее добавился еще и Том­ский предел). Каргополь-ский – на четыре: Помор­ский предел и пределы Ионы Матфеева, Сергея Климова и Феофана Луки­ча (позднее добавился Шуйский предел). Вологодскии округ – на пять: Евпсихия Яковлевича, Ивана Феодоровича, Садофа Ивановича, Ливерия Алексеевича, Алексея Ефи­мовича.

Из этого деления выхо­дила и своя странническая иерархия: преимущий ста­рейший (окружной старей­ший, то есть руководитель всего страннического со­гласия), старейшие братья (руководители стран-окру­гов) и старцы. По словам самих странников, "в сущности, нет ни патриархов, ни митрополитов, ни епис­копов, а есть простые стар­цы, только едино подобие по власти на себе имеют, и друг друга честью превос­ходят для благочиния"3.

Итак, 21 августа 1910 г. на большом соборе в Вичугском округе преимущим старейшим был избран Александр Ва­сильевич. Видимо, при его избрании не обошлось без интриг. Иначе как объяс­нить, что руководителем всей общины, оплотом веры, блюстителем нравст­венности и поборником праведности стал человек, мягко говоря, не самый до­стойный. Это был человек корыстный, властолюби­вый и беспринципный. Александр Васильевич был абсолютно нетерпим к чу­жому мнению, требовал себе беспрекословного подчинения – "только то наблюдает одно как бы преодолеть и поставить свой верх во всех отноше­ниях"4.

Так, пользуясь своим по­ложением, он сместил ста­рейшего Казанского округа Африкана Максимовича. А, сместив, другого не назна­чил. Таким образом, под­чинил Казанский округ себе. Так же он поступил со старейшим Ярославской страны Корнилием Петровичем, прибрав к своим ру­кам и Ярославский округ. Хотел прибрать к рукам также и предел Епифания Ивановича (ум. 22 августа 1911 г. в д. Писцово), на­стойчиво предлагая изб­рать старейшим данного предела своего ученика, 44-летнего Спиридона Кузь­мича. Но ввиду протеста старшего брата Вичугской стороны Федора Михайло­вича и прочих старцев на областном соборе 29 июля 1912г. предел был разделен на две части: Кирика Харламповича (поставлен Фе­дором Михайловичем) и ставропигиальный (то есть подчиняющийся напрямую Александру Васильевичу) предел Спиридона Кузьми­ча. Соответственно, 255 че­ловек, входивших в предел Епифания Ивановича, раз­делились следующим обра­зом: 190 отошли к Кирику Харлампиевичу, а 35 ("в числе их один старик, а прочие женский пол") по­шли за Спиридоном Кузь­мичем.

Далее, вопреки всем принципам странническо­го вероучения, Александр Васильевич единолично за­нялся коммерцией. Обма­ном получив церковный капитал, заняв деньги у благодетелей, он построил у себя в Данилове мельни­цу, открыл лавку и завел торговлю. При этом торго­вал, в том числе табаком, в воскресные и праздничные дни. Работникам (так называемым "видовым": 6 в лавке и 15 на мельнице) не платил – те жили на монастырских условиях без жалования, "служили ради Бога". Само собой, полу­ченную прибыль расходо­вал исключительно на себя и на содержание своей оби­тели. Коммерческие ини­циативы Александра Васи­льевича, кроме морального неприятия, несли и (как это ни парадоксально) эко­номические потери. Дело в том, что многие христолюбцы, помогавшие ранее странникам деньгами, уз­нав о деятельности Алек­сандра Васильевича, пере­стали помогать странникам вовсе. Свой протест выска­зали и подписали 31 чело­век.

В итоге возмущенные поступками Алексан­дра Васильевича стар­цы добились созыва Большого собора (состоялся 10-12 сентября 1912 г. в д. Сокериха), целью которого было обсуждение проступ­ков преимущего старейше­го Александра Васильеви­ча. Именно тогда официа­льно было высказано пожелание "его (Александра Ва­сильевича. – А.К.) от всего отрешить церковного прав­ления за несытство собра­ния и соблазн братии на­шей всей церкви. Господь был убог и нам повелел та­ким же быть. А он не хочет, видится, таков быть, как Христос повелел своим ра­бам".

Показательна речь мир­ской странницы Агафьи Никитишны Шигалевой к собору, осуждающая Алек­сандра Васильевича: "И так убедительно прошу, оста­вайтесь, почтенные стар­цы, христианами странст­вующими, а не промыш­ленниками и торговцами. И еще усердно желаю, что­бы не надеялись более на мельницы и торговли, а на Господа Бога Христа Спа­сителя, который печется не только о роде единонравновернем (так в тексте. – А.К.), и всех человецех даже что говорю? Про­мышляет о птицах, живот­ных и всех пресмыкающих­ся во всем подсолнечном мире".

Но Александр Василь­евич и не собирался сдаваться. Превос­ходный оратор, начетчик и демагог, он сумел на соборе убедить всех, что лишь на­чал дело и больше в него не вмешивается, что мельни­цы и торговли он не имеет – "сие выстроили христолюбцы", что не хозяин он, а всего лишь приказчик и что дело это богоугодное и устроено "для пропитания благодетелям самих себя, а точно также и христиан". Более того, "для устране­ния от себя соблазна и ус­покоения всей церкви" обещал оставить все и через полгода выехать из Дани­лова в другое место "для ус­покоения волнующихся и соблазняющихся". Такая развязка всех устраивала: "тут между собою прими­рились, а о нанесенном личном оскорблении друг другу прощение препода­ли".

Далее Александр Васи­льевич решил закрепить свою победу. Призвав свое­го ученика Виталия Ивано­вича, он велел ему быстро составить решение собора. Первый вариант оказался неудачным. Довольным Александр Васильевич остался только со второго раза. И тут же предложил собравшимся принять за­ключение собора: "легкое, которое для вас не будет тягостно и для меня не оскорбительно", – объяс­нил он.

Смысл заключения состоял в том, что Алек­сандр Васильевич "от лица всего собора оправдан и остается жить при учили­ще". Александр Василье­вич явно передергивал, это был несомненный обман, но открыто никто возмути­ться не решался: "...все си­дели молча с поникшей го­ловой, лишь изредка меняя друг другу взглядом и бо­лезненно скорбели".

Александр Васильев прочел эту бумагу второй раз и вновь задал вопрос, согласен ли кто подписать­ся такому определению?

Старцы напряженно мол­чали. Тогда Александр Ва­сильевич положил бумагу для подписи старейшему Вичужской страны Федору Михайловичу, как наибо­лее уважаемому участнику собора. Настал критиче­ский момент: "Взоры ста­рейших с замирающим сердцем были устремлены на Федора Михайловича, а он, в свою очередь, взяв в руки перо, смотрел на все собра­ние, как будто ища себе по­мощи от общего голоса.

И это немедленно явилось. Один из старейших старцев (Александр Петрович, гла­ва Ченцовского предела Ярославского округа. – А.К.) встал и громко воз­гласил: "Я к этому нечес­тию не подпишусь, хоть ру­бите мне голову или отлу­чайте!" Этого дерзновенно­го гласа старцы только и ожидали. Большая часть их присоединилась к такой похвальной ревности и шумно протестовала про­тив очевидной лжи. Никто в этой нечестивой и под­ложной бумаге не подпи­сался, на том собор и окон­чился. Бог своим милосер­дием не попустил наложить сие позорное клеймо веко­вечное на святую свою цер­ковь".

В Сокерихе Александр Васильевич потерпел пора­жение, но признавать его не собирался. С 1 по 6 ок­тября 1912 г. он провел аль­тернативный Пензенский собор, на который были приглашены только его сторонники. На соборе было принято 30 обвините­льных пунктов. Сторонни­ков Федора Михайловича обвиняли в том, что они "отрицают церкви христо­вой проповедников", "со­вершенно опровергают проповедь", излишне по­лагаются на священное пи­сание, хотя "вера познает­ся лишь от жития". Самого же Федора Михайловича "позаочь (заочно. – А.К.) соборне ересили и анафем­ствовали и лишили христи­анского имени".

Ответным и вполне ло­гичным и предсказуемым шагом был созыв Федором Михайловичем своего со­бора ("Истинный и право­славный большой христи­анский собор в Вичуговской стране"), который проходил в 1913 г. с 19 по 25 мая. Именно на этом соборе прежде бывший ста­рейший Александр Василь­евич был осужден, извер­жен и отлучен. Преимущим старейшим стал Фе­дор Михайлович. В по­мощники и советники ему был избран старец Алек­сандр Петрович, чей голос решил исход собора в д. Сокериха.

С этого времени в ста­рообрядческой среде стало на один толк больше: странники-статейники разделились на последователей Александра Васильевича и сторонни­ков Федора Михайловича. Неприятие лидеров пере­кинулось и на рядовых последователей, что проявля­лось на бытовом уровне. Так, вскоре после обвинительно-разоблачительных соборов странница Манефа будучи проходом в д. Савинская, зашла к стари­це Апполинарии Яковлев­не за тремя поклонами бла­гословения. Но та благо­словить отказалась, "ска­завши": "Я благословлять тебя не буду, потому что вы теперь отлучены". Манефа, все еще видя в старой при­ятельнице единоверную, произнесла обычное христианское приветствие: "Христос посреди нас". Апполинария же Яковлев­на вместо обычного хрис­тианского ответа ответила так: "Был Христос посреди нас, а теперь его нет"

Последняя попытка примирения вчерашних единоверцев, а сегодня двух непримиримых про­тивников состоялась в д. Савинская на Большом беседно-разбирательном и судебном соборе, который проходил с 25 сентября по 1 октября 1927 года5. Но и здесь амбиции обеих сто­рон возобладали над здра­вым смыслом. Несмотря на тщательную предваритель­ную подготовку (был со­ставлен подробный план вопросов, четко сформули­рован регламент), эмоции накалялись до предела и подчас переходили грани­цы дозволенного. Иногда шум поднимался такой, что не было возможности про­должать прения. Тогда раздосадованные старцы про­сто брали книги и уходили. В итоге собор закончился ничем. Стороны остались при своем мнении и разошлись, еще больше преж­него ненавидя друг друга.

Даже в военные 40-е годы, когда многие странники были арестованы, отбывали наказание или умерли и когда, ка­залось бы, все амбиции должны отойти на второй план ради простого и есте­ственного желания вы­жить, последователи Федо­ра Михайловича и Алек­сандра Васильевича не признавали друг друга и де­монстративно не обща­лись. Так, задержанная в январе 1946 г. сотрудника­ми Вичужского районного отдела НКВД Смирнова Хиония Дмитриевна (странница Анна) на до­просе показывала: "Если кто и проживает в г. Кинешме из лиц истинно пра­вославных христиан-странствующих, то они, по всей вероятности, относят­ся к "Федоровскому брат­ству", я же принадлежала к братству Александра, а по­этому с ними я ничего близко не имела"6.

Ни антирелигиозные го­нения советской власти, ни война, ни угроза смерти, голод не смогли объеди­нить тех, кого разъединили простые человеческие сла­бости: личные амбиции, тщеславие, властолюбие...

А.Е. Кабанов (Иваново)

1 Деяния соборов 7420-7421 гг. (1912-1913 гг.) в Вичуговской стране. Л. 299 об.-ЗОО. Книга из ча­стного собрания.

2 Деяния соборов 7420-7421 гг. (1912-1913 гг.) в Вичуговской стране. Л. 291 об.

3 Там же. Л. 248 об.

4 Там же. Л. 4 об.

5 Большой беседно-разбирательный и судебный собор 25 сентября – 1 ок­тября 1927 года. Книга из частной библиотеки.

6 Архив УФСБ по Ива­новской обл. Арх.-уг. дело № 9196-П. Л. 146.

Приложение

Соборы ИПХС Ярославского предела

25 сентября – 1 октября 1927 года, д. Савинская в доме Константина Павло­вича – Большой беседно-разбирательный и судеб­ный собор. Цель собора – примирить разногласия, объединить страннические учения Александра Василь­евича и Федора Михайло­вича. Материалы собора изложены в рукописной книге "Большой беседно-разбирательный и судеб­ный собор" из частной библиотеки кинешемца старовера поморского со­гласия Евгения Павловича Н.

24 апреля 1935 г., Ивано­во, Хуторово, Грачевская ул., д. 36 в доме Бобковой Марии Ивановны. Собор был проведен тайно. В со­боре участвовали: преимущий старейшина Алек­сандр Петрович, второй старейшина братства Васи­лий Алексеевич, старейши­на Вичугского предела Ми­хаил Васильевич и келей келей­ный Ченцовского предела Иван Михайлович. Главный вопрос – о предстоя­щей переписи населения. Решение – объявить брат­ству, чтобы они от перепи­си уклонялись и ее всяче­ски избегали.

27 февраля 1937 г., Ива­ново, Хуторово, Грачев­ская ул., д. 36, в доме Боб­ковой Марии Ивановны. Собор был проведен тайно. В соборе участвовали: пре-имущий старейшина Алек­сандр Петрович, второй старейшина братства Васи­лий Алексеевич, старейши­на Вичугского предела Ма-нуил Иванович и старей­шина также Вичугского предела Михаил Василье­вич. Обсуждались два во­проса: об участии в перепи­си населения и об участии в выборах. Решение: призыв ко всем уклоняться от пере­писи и не участвовать в вы­борах. Кроме этого на собо­ре старшиной Сопелковско-Ярославского предела был избран Александр Алексеевич (Корнилий Петрович умер, Леонид Ку­зьмич отказался).

26 мая 1938 г., д. Росляково Ярославского р-на в доме Цветковой Надежды Александровны. Участво­вали в соборе: Александр Петрович, старейший Ви­чугского предела Мануил Иванович и старейший Сопелковско-Ярославского предела Александр Алексе­евич. Собором было при­нято решение об отлучении всех странствующих, кото­рые прошли перепись на­селения и участвовали в выборах и после того не пе­ременили своего места жи­тельства и не приняли исп­равления.

"Старообрядецъ", 2008, № 42