Кирилл Михайлов: Проповедь о Христе воскресшем не вписывается в язык современных СМИ

Кирилл Борисович Михайлов. Родился в 1973 году в Москве. Закончил Российский православный университет. В 2000 году был редактором отдела "Ценности" интернет-газеты "Вести.ru". В 2002 – корреспондент газеты "Время новостей". С 2003 года редактор службы новостей ТК "REN-TV".

Каким образом, на ваш взгляд, религия должна быть представлена в средствах массовой информации?

Подход к религиозной тематике у СМИ зачастую однобокий и малосодержательный. На страницы газет и в эфир попадают либо шумные церковные события (например, 100-летие канонизации Серафима Саровского) и большие праздники (Рождество, Пасха); либо церковные скандалы (внутрицерковные интриги, имущественные, кадровые скандалы); либо церковно-политический аспект. Присутствие Церкви в средствах массовой информации – очень существенный вопрос для нее. Сама Церковь никакой активной позиции в этом вопросе не занимает. У нее, конечно, есть свои печатные издания, несколько передач на телевидении, но мне кажется, что для Церкви в современной ситуации было бы большой ошибкой попытаться занять заметную и соответствующую своим масштабам нишу в СМИ.

Современные средства массовой информации порождены новой культурой, которая начала складываться еще в эпоху Просвещения. СМИ с их так называемым "медийным дискурсом" – это особое социальное явление, очень далекое от традиционной культуры, одним из источников которой являлась религия. Для Церкви было бы важно состояться как серьезная общественная сила, которая свидетельствует о Евангельской истине. Церковь является для общества авторитетом, голосом, к которому оно прислушивается, сталкиваясь со сложными проблемами. Это не значит, что Церковь должна занимать активную политическую позицию, напротив: она должна занимать активную социальную позицию. Если будет найден язык, на котором можно говорить как с неверующими, далекими от Церкви людьми, так и с людьми близкими к Церкви; если в современных условиях научиться свидетельствовать о той истине, которой Церковь служит, – вот тогда она будет играть совсем иную роль в средствах массовой информации. Тогда она престанет быть этнографическим заповедником или одним из источников скандалов для желтой прессы. Церковь сможет присутствовать в СМИ как очень важный и нужный сегодня нравственный голос.

СМИ, прежде всего, предлагают потребителю определенный информационный продукт. Они успешны и востребованы только в том случае, если предлагаемый продукт интересен потребителю. То, что для Церкви самым существенным является ее проповедь о Христе Воскресшем, никаким образом не вписывается в язык современных средств массовой информации. СМИ могут рассказать о Пасхе, потому что много народу приходит в церковь, но этим все и ограничивается. В этом смысле Церкви и не нужно стремиться использовать СМИ как одну из площадок для проповеди. Например, в последние годы неоднократно звучали призывы создать православный телеканал. Это была бы затея абсолютно провальная, а для имиджа Церкви просто вредоносная. Телевидение имеет свои наработанные законы, сложившуюся зрительскую востребованность. Телевидение – это, прежде всего, рейтинг. Какой рейтинг будет у православного канала?

В таком случае, может быть, полезнее сосредоточиться на создании светской православно ориентированной газеты?

Здесь противоречие в определении. Газета может быть либо светской, и тогда она работает по законам любой нормальной газеты, либо конфессиональной, как "Церковный вестник", рассчитанной не на любого читателя, а на определенную аудиторию.

Конфессиональная пресса – это тоже СМИ. Специальное, но все же СМИ, которое может быть востребовано обществом.

Очень специальное СМИ. Для своих. Газета, пытающаяся сохранить свой конфессиональный окрас, по определению будет маргинальной, интересной очень небольшой группе людей, которые не только регулярно ходят в церковь, но и читают специальную церковную газету. Если, по социологическим данным, людей, которые ведут церковный образ жизни, около пяти процентов, то сколько из них готовы регулярно читать церковную газету?

Я не думаю, что Церкви надо стремиться обрести площадку для проповеди именно в СМИ. Церковь должна быть открыта обществу, свидетельствовать современному человеку о Христе Воскресшем, и делать это таким образом, чтобы журналисты сами шли в Церковь. В обществе должна сложиться такая ситуация, при которой, если возникает вопрос о генетически модифицированной пище и клонировании человека, сами журналисты знали, что помимо экспертов медиков, физиков и биохимиков, есть эксперты другого рода, которые могут коснуться другой важной стороны вопроса. Если Церковь выйдет за рамки церковной ограды, если она сумеет представить достаточное количество авторитетных, мудрых людей, которые владеют современным языком и говорят с современным человеком понятно и интересно, то тогда Церковь, конечно же, будет востребована.

Но без СМИ Церковь не сможет заниматься созданием своего положительного образа в обществе.

Церковь, безусловно, должна уметь работать со средствами массовой информации, для этого нужно создавать профессиональную пресс-службу. Эту функцию частично выполняет Отдел внешних церковных связей. Нужна пресс-служба, которая могла бы оперативно реагировать на информационные поводы, так или иначе связанные с церковной жизнью, профессионально их отрабатывать и защищать церковные интересы. И если "МК" или другое издание разворачивает широкую антицерковную кампанию в информационном пространстве, то Церковь должна найти правильный подход в решении этой проблемы, потому что, несомненно, это удар по ее престижу.

Какие вы видите ошибки?

В большинстве случаев, которые имели широкий общественный резонанс (например, дискуссия о преподавании Основ православной культуры или вопрос о реституции церковных земель), со стороны Церкви не было последовательной и долгосрочной информационной кампании, которая помогла бы простому человеку понять, что именно хочет Церковь. Многие журналисты, особенно либеральные, видят в любых заявлениях Церкви наступление на свободу демократического секулярного общества. Обе кампании – и по ОПК, и по земле – безусловно, Церковью были проиграны. Но при этом я вовсе не считаю, что Церковь должна стать таким же игроком на медийном рынке, как газета или телеканал, просто она должна научиться работать с этой новой реальностью.

Насколько Церковь включена сегодня в политический процесс?

Церковь не представляет собой какую-то единую политическую силу и не имеет вокруг себя сколько-нибудь значимых политических сил, которые были бы объединены принадлежностью к ней. Другое дело, что Церковь на местах довольно сильно связана с политикой, но это политика иного рода, это скорее сотрудничество Церкви с государственной властью. Церковь в нашей стране сохраняет уникальный статус социального института, который очень важен для людей. По опросам, Церковь как институт по уровню доверия стоит на первом месте в обществе. Церковь сегодня, безусловно, востребована государством, и я надеюсь, что священноначалию хватит мудрости соблюдать баланс в отношениях с властью и в тоже время проявлять готовность принимать участие и в государственном строительстве тоже.

Может ли действующий политик публично свидетельствовать о своей религиозной принадлежности?

Если не нарушается действующее законодательство о свободе совести, то это их личное дело. Естественно, когда президент приходит в церковь, то это свидетельствует о его позиции и об отношении к Церкви. Я считаю, что действующий политик имеет полное право ходить или не ходить в церковь. Посмотрите на президента Америки Джорджа Буша-младшего: этот человек убежден, что Иисус Христос поручил ему такую миссию – вести "новый крестовый поход". И это президент страны, которая объявляет себя защитницей демократии и эталоном свобод.

Имеет ли политик моральное право использовать авторитет Церкви?

Я могу сказать как верующий человек, что Церковь открыта для всех и что Христос поругаем не бывает. Если политик появляется перед объективами телекамер только для того, чтобы повысить себе рейтинг, что с этим можно сделать? Сейчас много говорится о поиске новой симфонии Церкви и государства, но государство еще само не очень понимает, как ему вести себя с Церковью. Декларируется, что исторически РПЦ является традиционно доминирующей конфессией в России, но, с другой стороны, когда речь заходит хотя бы о частичной реституции церковных земель, вся политическая машина вдруг дает сбой. А Церковь не умеет внятно формулировать свою позицию и пропагандировать ее.

16 января 2004 года