Стильные хиджабы в библейских местах. Как попасть на "черкизон" в Иерусалиме

Старый город Иерусалима... Тот самый, где Христос шел на Голгофу и был распят. Я иду по Виа Долороза – Пути скорби, чтобы приложиться в Храме Гроба Господня к камню, на котором отпечатался Его след. Народу очень много. Люди встают на колени и прикладываются к этой прямоугольной коричневой с вкраплениями плите руками, кто-то головой.

Правда, с этим благоговением тут, в арабской части города, соседствует, казалось бы, абсолютный бедлам: пока идешь по Виа Долороза и прилегающим улицам, складывается впечатление, что ты оказался на Черкизовском рынке в Москве. Огромные металлические двери с замками, которые тянутся по обеим сторонам узкого прохода: кругом торговые места. Торгуют всем – начиная от китайского ширпотреба (бросаются в глаза стильные хиджабы разного цвета) и заканчивая местными сладостями, тушами баранов и всевозможными разновидностями мыла. Тут же на полу лежат христианские иконы и композиции на библейские сюжеты из дерева.

Я купил понравившуюся мне сцену Тайной Вечери. Араб, прекрасно говорящий по-английски, заверил меня, что она выполнена из оливкового дерева. Надпись на ней хорошая: "God Bless Our Home!" ("Да благословит Господь наш дом!"). Вообще-то тут требуют шекели, но легко соглашаются, чтобы клиент расплатился евро или долларами. Я отдал 41 доллар, торговаться не стал. Хотя здесь принято. Арабисты говорят, что такая бурная торговля вдоль последнего пути Спасителя на земле – это хорошо. Мол, для арабов торговля – дело почетное. Что ж, им, наверное, виднее.

Народу столько, что в этой арабской части, куда я попал через Дамасские ворота, не продохнешь. Приходится постоянно быть начеку. Иначе из сумки может что-нибудь пропасть, предупреждает меня живущая в Иерусалиме знакомая Алиса, которая учится здесь в аспирантуре. Мальчишек тут много, и они шустрые. За мной увязалась группа – прижимают, теснят на узкой улочке, не отстают. Я намеренно остановился, как будто чтобы осмотреться. Им пришлось пройти вперед и отстать.

Детишек полно и еврейских. Правда, когда попадаешь уже в еврейский район, где заметно чище, хотя все равно местами пахнет нечистотами. Тут уже редко увидишь мусульманок в хиджабах. Они, кстати, мне показались очень симпатичными, может быть, потому, что красиво накрашены. Опять-таки – контраст: строгая религиозность черного хиджаба как-то слишком уж диссонирует с кокетливым макияжем. Более того, некоторые молодые мусульманки носят не длинные до пола платья, а джинсы.

Весь этот людской поток кружится, бурлит. Я вспомнил, как бродил по молодежному району в Токио – похожее ощущение маленькой щепки в водовороте людей! Только здесь, в Иерусалиме, местами все как-то неупорядоченно, по старинке. В Восточном Иерусалиме не всегда встретишь светофоры даже там, где, казалось бы, они должны были быть наверняка. Машины, как правило, не останавливаются, чтобы пропустить пешеходов, а движение довольно интенсивное. Говорят, власти надеются разгрузить его с помощью трамвая. Его считают чуть ли не транспортом XXI века – пути прокладывают уже лет десять.

На улицах в самой сутолоке Старого города полиции в форме практически не видно. Но у полицейских участков дежурят грозного вида молодые ребята, вооруженные автоматами. У них, кстати, можно спрашивать дорогу – по-английски тут не всегда найдешь общий язык с прохожим, а с указателями улиц беда – они на иврите, порой без английского перевода, или их вообще не найдешь. Я спросил в полицейском участке у Дамасских ворот ради любопытства, как пройти на улицу Наблуса. Это в каких-то 15 минутах ходьбы – так и не смогли показать, отправили к таксисту. Это, говорят, не Наблус, а Иерусалим...

Белорусский коллега рассказывал мне, как он пытался сориентироваться в Старом городе: "Увидел я двух ультраортодоксальных евреев – идут, разговаривают по-русски. Я к ним. Спрашиваю: "Как пройти в Храм Гроба Господня?" Один раздраженно отвечает: "Спросите у христиан! Они взяли нашего еврея, молятся ему и еще спрашивают нас, как к нему пройти". Храм оказался совсем рядом. Считается, что здесь, в Иерусалиме, с политкорректностью дела обстоят плохо у представителей всех конфессий: так уж сложилось, что к святыням поближе стараются быть именно носители радикальных взглядов.

Тем сложнее им делить Иерусалим. А ведь это – один из вопросов, без решения которого вряд ли можно представить себе окончательное урегулирование палестино-израильского конфликта. Это – самое сердце проблемы. С Масличной горы открывается прекрасный вид на Старый город – священную для иудеев и мусульман Храмовую гору с мечетью Аль-Акса и Стеной Плача (руинами Храма Ирода); на купола Храма Гроба Господня чуть поодаль; на расположенный прямо перед тобой Гефсиманский сад... Как же можно все это разделить? Быть может, стоит прислушаться к иорданскому предложению, что суверенитет над этим "центром Земли" должен принадлежать Богу?