От легкого ига к тяжелому

Как сообщают британские газеты, Лорен Бут, сестра супруги Тони Блэра, немного полноватая 43-летняя блондинка, обратилась в Ислам шиитского толка, после некоего мистического опыта, который она описывает как "инъекцию духовного морфия", опыта, пережитого ею в мечети во время посещения Ирана. Она рассказывает, что оставила свою привычку к употреблению вина, не ест свинины и внимательно читает Коран. Отметилась она и на недавнем митинге британских мусульман, где перед десятитысячной толпой участников обличала Израиль и требовала убрать посольство этой страны из Лондона. Ее гнев против сионистов был настолько велик, и был высказан в настолько решительных выражениях, что крайне правый британский политик Ник Гриффин даже предложил призвать ее к ответу за разжигание расовой ненависти.

Британские комментаторы пребывают в некотором недоумении – почему женщины из британского среднего класса, воспитанные в либеральных ценностях, принимают Ислам – Лорен Бут не единственная в своем роде, разве что, самая известная. "Образованные, интеллигентные, эмансипированные западные женщины принимают исламский образ жизни" – пишет обозреватель The Telegraph Эд Вест – "Это, определенно, парадокс. Женщины от такого обращения выигрывают меньше всего, особенно если речь идет о бывших феминистках, которые принимают религию, гораздо, гораздо более патриархальную и консервативную, чем христианская вера их предков". Журналист удивляется тому, как те же люди, которые яростно нападали на Церковь, обвиняя ее в подавлении прав женщин, принимают религию, гораздо более суровую в этом отношении.

Ясмин Алибхай-Браун, сама будучи мусульманкой по происхождению, пишет в "The London Evening Standard": "Такой поступок необъясним для мусульманки вроде меня. Поколение моей матери боролось за равенство и моногамные браки, и борьба продолжается. Видеть, как дочь Британии бездумно отдает эти права, почти невыносимо".

В самом деле – те, кто недавно негодовал на то, что традиционные христианские церкви не рукополагают женщин в священный сан, присоединяются к общине, которая даже не допускает женщин к участию в общинных богослужениях; те, кому казался слишком патриархальным христианский брак, присоединяются к традиции, дозволяющей многоженство.

Не только отдельным людям – но и секуляристкой традиции в целом присуща странная симпатия к культурам, в которых те ценности, в верности которым клянется секулярист – равенство прав, личная свобода (начиная от свободы вероисповедания и кончая свободой вступать в брак по любви) либо находятся в крайне печальном состоянии, либо вообще неизвестны.

Речь идет не только об Исламе – Ислам тут не выбивается из общего ряда. То же неравноправие женщин и отсутствие личной свободы характерно для многих обществ – причем нередко Ислам на фоне, скажем, традиционного Индуизма выглядит еще очень либеральным. Кто выбивается из общего ряда – так это христианская цивилизация. Именно в христианской цивилизации складывается то представление о личной свободе и достоинстве, которое сейчас воспринимается как само собой разумеющееся.

Секуляризм не может и не хочет этого признавать – в его мифологии Церковь занимает место архиврага, с которым приходилось сражаться, по словам антихристианского автора Филиппа Пулмана "за каждый клочок свободы и достоинства". Отказ видеть христианский фундамент "европейских ценностей" приводит к исключительно некритическому восприятию нехристианских культур и упорному незамечанию того, что в их контексте все европейские разговоры про свободу звучат просто непонятно.

Представители традиционно нехристианских культур видятся как вполне чуждые Церкви и уже поэтому естественные союзники; однако здесь возможны довольно неприятные сюрпризы. На фотографии, где новобращенная Лорен Бут встречается с представителем ХАМАСа, она снята в непокрытой головой, и в платье, довольно сильно открывающем руки. Покажись она в таком виде на улицах Тегерана – она была бы немедленно задержана полицией.

Сражаясь с Церковью под лозунгом "свободы" и "прав" люди рискуют в итоге оказаться в обществе, где ни о какой свободе и правах не идет и речи – потому что сама постановка вопроса о правах есть плод христианской цивилизации. По контрасту с нехристианскими культурами это заметно особенно сильно – но многие замечать этого не хотят. Так, отвергнув легкое имя Христово, они готовят себе гораздо более тяжелое иго.