– Здравствуйте! Меня зовут Лариса, живу в Ставрополе. Я с большим волнением хочу обратиться к нашему уважаемому владыке Феофану. Вы наш духовный лидер. Очень хочется спросить, что вы думаете по поводу ситуации в регионе: недавно собирались подписи за выход Ставрополья из СКФО.
– Здравствуйте, Лариса! Этот вопрос очень волнует общество. Может, вы знаете, что в ставропольской городской думе создана рабочая группа по вопросу присвоения Ставрополю звания города воинской славы? Все помнят историю: Ставрополь всегда был оплотом, форпостом России. Так вот, если сейчас мы будет стремиться выйти из СКФО, к чему мы придем? Неужели мы умышленно сдаем позиции тем, кто пытается ослабить Россию? Некоторые лукаво пытаются спасти Россию, а получается обратное. Я думаю, что даже в трудные времена наши деды не покидали форпосты, а укрепляли их. Мы должны сделать все, чтобы получить звание города воинской славы, и чтобы Ставрополь стал объединяющим началом всего Северного Кавказа.
Считаю, что это провокация. Мы тем и сильны, что объединяемся вместе. Мы одна страна, и не надо сужать ее пространство.
– Здравствуйте, это Кристина из Ставрополя. Владыка, скажите, пожалуйста, для чего нужен институт церкви? Неужели недостаточно просто верить?
– Многие воспринимают церковь как здание, где выполняются определенные богослужебные действия. Однако церковь – это более широкое понятие. Мы даже в письменной речи подчеркиваем это отличие: когда говорим о церкви как здании, храме – пишем со строчной буквы, когда как о едином богочеловеческом организме, как об институте, если использовать ваш термин, – с прописной. Глава Церкви – Сам Господь Иисус Христос. Церковь объединяет и небо, и землю, и тех, кто живет на земле, и тех, кто уже ушел из жизни на земле. Это единый церковный организм. Что касается института Церкви: если мы верим в Иисуса Христа как Спасителя, то мы должны не только верить, но и доверять нашему Господу. В чем наше доверие может выражаться? Христос основал Церковь на земле. Он говорил: "Созижду церковь мою и врата ада не одолеют". Исторически христиане были очень преданы Церкви: они шли на истязания, на костры, подвергались тяжелейшим гонениям, но преданность Церкви сохраняли. Для чего нужна Церковь? Это наилучший способ выздороветь, это лечебница. Господь установил таинства. Одно из них – таинство священства. У Христа были ученики – апостолы. На них сошел Дух Святой. Апостолы передавали таинство священникам, епископам, дьяконам. И та благодать, которую дал Христос, доходит до нашего времени непрерывной рекой, никогда не прекращаясь. Господь установил и таинство святой Евхаристии, когда люди через причащение во время Божественной литургии внутренне, духовно соединяются с Богом и очищаются от своих пороков и даже от физических болезней. Пока человечество ничего лучше не придумало.
Это очень важно знать, когда, например, говорят о сектах, о новых так называемых "церквах". Это лжецерковь. Она не дает спасения. Институт Церкви существует и помогает тысячелетиями. Она нужна людям.
– Здравствуйте, это Елена. Могут ли мусульмане, если нет мечети, совершать молитвы в православных храмах у определенных икон? А могут ли то же самое делать православные, если находятся в местах, где нет православных храмов? Например, посещать мечети или синагоги и молиться там?
– Я все-таки думаю, что в нашей стране необходимости молиться православным в мечетях и мусульманам в православных храмах нет. С чего начались эти разговоры? Якобы в Москве не хватает мечетей, а храмов много. Но давайте будем откровенны: мы живем в России, а православие в России является религией большинства. Москва – это Русь святая, вера православная. Да, там живет много людей и других национальностей и вероисповеданий. Но у всех народов традиционно заложено, что мы должны уважать хозяев.
Давайте поедем в какой-нибудь аул в соседней республике. Наверняка увидим там мечеть. А православный храм есть не в каждом селе. И в той же Карачаево-Черкесии не везде имеется православный храм, хотя там живут и православные.
Молиться надо там, где Бог дал каждой вере указания. Если близко храма нет, то надо молиться дома, став перед иконами. Как это делали наши отцы, которые сохраняли и передали нам веру в чистоте, мире и согласии.
– Добрый день. Я Елена из Михайловска. Владыка, можно задать такой вопрос: у меня ребенок учится в Свято-Успенской православной гимназии. К сожалению, сейчас обучение в ней ведется лишь до5-го класса. Насколько я знаю, была информация о том, что достроят эту гимназию, чтобы дети могли продолжить учиться здесь до старших классов, включая одиннадцатый класс.
– Здравствуйте, Елена. Да, фактически были найдены и средства, и место. Я удивляюсь тому, какая была проведена большая кампания, по сути заблокировавшая строительство этой школы. А так гимназия была бы в этом году уже построена. И триста учеников могли туда пойти учиться.
Вопрос строительства православной гимназии для меня тоже один из приоритетных. Буду делать все, чтобы ее построить.
Вы знаете, есть у нас еще Казанский собор, на который никаких бюджетных денег не выделяется. Мы всем миром должны доказать, что мы способны наши святыни возрождать. Спасибо вам, Елена, за боль.
– Это Мария. Я хотела узнать по поводу эксперимента с введением уроков религиоведения. Как вы оцениваете, успешен ли этот опыт?
– Я оцениваю этот эксперимент как самый успешный, причем среди всех регионов Российской Федерации, которые в него попали, а таких территорий девятнадцать. Вначале иногда мы сталкивались с непониманием важности введения предмета, не то что основ православия, а основ культур, а это ведь культурологический предмет. Тем не менее результат самый положительный. Прослеживаю постоянно по всему краю, как сейчас идет образовательный процесс, общаюсь и с министерством образования края и ни разу еще не слышал ничего отрицательного. Важно, что нет никакого конфликта между детьми различных религиозных убеждений. Наоборот, там, где введены эти предметы, дети становятся более нравственно возвышенными. Зная свою религиозную культуру, они будут уважительно относиться и к другой религиозной культуре. А это, согласитесь, важно в нашем многоконфессиональном крае.
– А если эксперимент так успешен, будет ли он расширять свои границы и вводиться не только в 4-х и 5-х классах?
– Да, планируется внести изменения в образовательный процесс и ввести этот предмет в изучение до одиннадцатого класса.
– Это "Прямая линия"? Добрый день. Меня зовут Дмитрий, я отец троих детей. Недавно в Страсбурге узаконили возможность проведения так называемых гей-парадов в нашей стране, в Москве. Мне бы хотелось спросить: что по этому поводу будет предпринимать церковь, и в частности, вы, владыка Феофан. С большим уважением к вам, спасибо.
– Страсбургский суд... Да, мы много слышали о нем. Но мы с вами живем в суверенном государстве. И то, что принял Страсбург, не подлежит обязательному беспрекословному выполнению в нашей стране. Многие страсбургские предписания являются рекомендательными, не обязательными для нас. Это первое. Второе: отношение к этому вопросу у меня отрицательное. Как к тому, что нельзя зло проповедовать. Гей-парады – это, с христианской точки зрения, публичное проповедование греха, а грех есть зло. А раз это зло, мы не должны его одобрять. И здесь должна быть четкой позиция не только церкви, но и всего нашего общества. Мы что, готовы уже принять, повторюсь, с христианской точки зрения, извращение? Мы всем обществом должны сказать нет, это не наш путь. Так называемые секс-меньшинства отлучались от церкви на самый большой срок. Библия нам повествует совершенно четко о Содоме и Гоморре, когда за бесчестие Господь истребил огнем целые города. Я отнюдь не призываю к истреблению, вы должны меня правильно понимать, но считать это нормой для нашего государства я не согласен. Мы живем иными этическими нормами. И демократия должна защищать не только меньшинство, но и большинство. Церковь – это не только я, не только Святейший Патриарх, но и все мы с вами. И от того, как мы к этому отнесемся, зависит, шагнет это явление по Руси или нет.
– Здравствуйте, меня зовут Лариса. Как вы относитесь к гражданскому браку?
– К сожалению, так называемая либеральная модель общества ведет к размыванию границ между добром и злом, хорошим поступком и грехом. Еще не так давно гражданский брак считался ничем иным, как блудом. Гражданские браки сейчас воспринимаются как проба: поживем – сойдемся или нет? Так сколько же пробовать можно? Жить в блуде до каких пор? Пока будет бездетность и полное падение нравственности?
С церковной позиции у нас нет такой широкой возможности повлиять на эту ситуацию. Но если церковь и общество объединятся, то мы переломим это, мы перестанем жить во вседозволенности и допускать гей-парады и блуд. Нравственные законы есть. Бог поругаем не бывает.
Источник: kp..ru/ Комсомольская правда
