– Есть расхожий анекдот: человек жалуется священнику на накатившее уныние. А тот его успокаивает: "Ну что вы, голубчик! Уныние – состояние духовное и бывает лишь у тех, кто ведет духовную жизнь. А у вас – обычная депрессия".
Я сам честно могу признаться, что мне приходилось и приходится прибегать к помощи специалистов-психологов, и это никак не противоречит моему церковному мировоззрению. Я четко увидел грань между духовной практикой и тем, как работали со мной специалисты-врачи.
Один из этих специалистов (кстати, православный, воцерковленный человек) на мои сомнения в необходимости психологической помощи для христианина ответил, что те христиане, послушники и монахи, которые имели счастье быть под руководством старцев, имели ежедневное исповедание помыслов и духовное наставление, конечно же, в помощи психолога не нуждались. Потому что старцы в себе сочетали опыт духовного ведения с тончайшим знанием психологии. В таких условиях у их учеников укреплялись все составы человеческой природы, которая в нынешних условиях жизни откровенно трещит по швам у многих из нас.
Среди психологического сообщества есть немало глубоко верующих специалистов, которые чувствуют грань между миром психики и миром духовным. Они не вмешиваются в таинство исповеди, а пытаются помочь тебе справиться со стрессом, с ситуацией, когда тебе плохо, когда ты запутался и не видишь, где выход. Да, есть прекрасные духовники – но нет у них времени и сил с каждым "нянчиться", да и далеко не каждому довелось встретить такого духовника.
По идее, мы в той или иной мере сами пытаемся оказывать друг другу помощь, которую можно назвать психологической или психотерапевтической. Мы периодически плачемся друг другу, обсуждаем беды и обиды, жалуемся на страхи, делимся опасениями. И при этом даем друг другу массу советов, многие из которых могут оказаться куда менее полезны, чем квалифицированная помощь опытного психолога.
Работу врача часто называют искусством. Заметьте, не наукой, а именно искусством! Это справедливо, поскольку, при том что и медицина, и психология имеют сейчас мощную научную базу (то есть систематизированные и глубокие знания о человеке, его проблемах и болезнях), применение этих знаний на практике все равно требует и риска, и импровизации.
В этом смысле искусство психолога особенно "художественно" – недаром существует такое море психологических школ и направлений. И вот это уже обязательно надо учитывать. В этом необходимо разбираться так же, как и в других важных сферах, непосредственно относящихся к нашей жизни.
На что я сам обращал внимание при выборе психолога?
Во-первых, сейчас можно и нужно искать среди психологов и психотерапевтов православно верующих людей. Они там есть. Такие специалисты особенно ясно отдают себе отчет в том, что врачебная заповедь "не навреди" имеет еще и духовное измерение.
Во-вторых, я избегал тех специалистов, которые предлагают решать все проблемы методами внушения, гипноза. Это уже само по себе противоречит тому, чего бы я ждал от психолога. Вместо того чтобы освободить твою душу, он начинает управлять тобой. Также для меня важно было стремление специалиста открыто и честно посвящать меня в суть того, что он собирается делать, чтобы помочь мне.
В-третьих, лично я обратил внимание и постарался избегнуть тех психологов, которые исповедуют идеи детерминизма, то есть жесткой зависимости между наличием психологических проблем и неким событием, ставшим их причиной: в три года твой родитель испугался усатой серой крысы, и в свои шестнадцать ты стал ненавидеть людей с усами (я, конечно же, иронизирую, но суть та же).
Мне кажется, что именно такой "психологический" подход вызвал бурную дискуссию вокруг книг священника Анатолия Гармаева. Если внимательно начать читать подобные книги, то получается, что в жизни твоего ребенка все уже предопределено: в годик с ним было то-то – в дальнейшем будет то-то и то-то. Какая-то карма получается.
Когда психология начинает определять все, становится непонятно, что же человеку остается, где же тут место свободе, творчеству. Церковь всегда говорит: Дух дышит, где хочет, в жизни человека всегда может произойти некое духовное преображение. А грубый детерминизм ставит психологию на один уровень с астрологией.
Мне кажется, что и в некоторых книгах, выпущенных в церковных издательствах авторами, добавляющими к своему имени звание "православный психолог", можно также заметить те же черты детерминизма. Например, когда все болезни (и даже телесные!) строго увязываются с каким-то конкретным видом греха, и при этом люди пишут, что никакого лекарства, кроме воцерковления, нет в принципе. Но ведь когда мы говорим о "духовных" лекарствах, мы должны помнить, что Крещение – это не способ избавить ребенка от болячек, а духовный выбор семьи. Также Причащение и Соборование – это не пилюли.
И непонятно, отчего эти авторы продолжают именовать себя психологами, если не усматривают в психологических методиках никакой пользы?
Я в своей жизни наблюдал, как человек, которому требовалась неотложная психологическая или даже психиатрическая помощь, был обманут подобного рода книгами. Он измучивал и себя, и священника, который ничего не мог для него сделать – у человека было острое заболевание.
Да, бывает так, что верующий человек начинает все решения своих проблем видеть в мистике. Например, ждет, что после причастия его болячки и проблемы рассосутся как бы сами собой. Или начинает бегать по "отчиткам". Я считаю, это какое-то искривленное, неверное отношение к таинствам и духовной помощи Церкви. Лечить болезни души и тела одними только духовными средствами – горделивый самообман, который может привести человека к настоящей катастрофе.
Если у верующего человека случится острый приступ аппендицита, ему необходима срочная помощь хирурга и никому даже в голову не придет рассматривать здесь исповедь и причастие в качестве "благочестивой альтернативы" операции. Думаю, то же самое вполне справедливо можно сказать и о множестве психических расстройств. Духовное лечение должно помогать лечению телесному и душевному, а не подменять их собой.
Если же психологическое лечение помогает тебе восстановить волю, помогает вернуться из "тюрьмы" комплексов и страхов к свободному труду, к стремлению сделать себя именно таким, каким желает видеть тебя Христос, – тогда не забудь помолиться Господу и о психологе, который был рядом с тобой.
Как не попасть к психологу-дилетанту? Вот некоторые критерии, по которым можно судить об опыте и профессионализме психолога:
– Наличие базового специального образования, т. е. диплома факультета психологии уважаемого вуза.
– Большой стаж практической работы. Важны опыт и специализация (детский психолог, семейный психотерапевт, кризисный психолог и т. п.) Где, с каким контингентом и сколько лет этот специалист работает. Не стесняйтесь спрашивать об этом психолога на первой консультации. Также вполне уместно будет поинтересоваться у него, давно ли и где именно он проходил курсы повышения квалификации.
– Важно, чтобы у психолога и пациента совпадала система ценностей, чтобы психолог был внутренне солидарен с тем, чего хочет клиент. Поэтому вполне закономерно православному человеку консультироваться у православного психолога.
– Профессиональный психолог никогда не будет обсуждать с клиентом "третьего". Например, женщина жалуется на своего мужа – психолог будет работать с ее проблемами, помогать ей найти пути их решения, а не обсуждать, какой ее муж негодяй.
– "Ничего личного" – вот один из важных принципов работы психолога. Компетентный специалист обязан быть безоценочным. Вы для него не плохой и не хороший, а человек, нуждающийся в помощи.
– Серьезный специалист не будет давать вам советов, а будет помогать принимать свои собственные решения. Хотя это не исключает его рекомендаций или домашних заданий.
– Чаще всего люди при выборе психолога пользуются "сарафанным радио": ему помогло – может, и мне поможет. Но эмоциональная удовлетворенность клиента не всегда точный "маркер" хорошей работы психолога. Иногда человек приходит на консультацию для того, чтобы взять психолога "в союзники", чтобы кто-то авторитетный поддержал его намерения, или для того, чтобы "пожаловаться". Профессионал никогда не будет "халтурить", просто говоря клиенту то, что тот хочет услышать, поддерживая человека в его иллюзиях – иначе консультация превратится в разговор "по душам". Но здесь есть очень тонкий момент. Если человеку сказать больше, чем он готов воспринять, он "закроется", обидится или испугается. Если сказать меньше – он выйдет из кабинета с ощущением, что психолог недостаточно квалифицирован. Сказать столько, сколько нужно сейчас человеку, чтобы он смог сделать шаг в преодолении проблемы, – в этом профессионализм психолога. Этот шаг не всегда легкий, иногда он болезнен для пациента.
– В процессе психотерапии пациент должен понять что-то новое про себя, получить новый опыт – это может быть новое видение и осознание ситуации, новый навык.
– Необходимо доверие между пациентом и психологом. Но важно помнить, что доверительные отношения не всегда складываются при первом посещении. Многие психологи могут вспомнить, что нередко клиенты признавались: "В нашу первую встречу вы мне не очень-то понравились", хотя через две-три консультации у них налаживалась прекрасная плодотворная работа.
– Ожидать, что после одного посещения специалиста все проблемы решатся сами собой, не стоит. Изменения – результат совместной работы психолога и пациента. Вы должны быть готовы к тому, что подобное сотрудничество – тяжелый и кропотливый труд. Да, при правильной работе через какое-то время должно наступить облегчение. Но положительный результат в немалой степени зависит от того, насколько пациент готов работать над собой. И конечно, без помощи Божией здесь не обойтись.
За помощь в подготовке материала благодарим психотерапевта Марину ФИЛОНИК, преподавателя МГППУ, сотрудника православного просветительского центра "Купель" (http://www.ierhram-kupel.ru), и Елену РИХМАЕР, педагога-психолога
Источник: Православие и мир
