Этот неуклюжий слоган, вынесенный в заголовок, был изобретен в советские времена применительно к известным общественным реалиям и практикам, поэтому, вероятно, почти не приметен глубокий смысл, который может за ним стоять. Осмелюсь предположить, что мало кто понимает сегодня, что стоит за распространенным аскетическим понятием трезвения.
Разве мы не считаем себя людьми самостоятельными, независимыми в своих суждениях, контролирующими свои желания, разве не действуем в соответствии с таким представлением о себе? Именно поэтому я полагаю, что нам, считающим себя трезвыми, можно поучиться у тех, для которого оставаться трезвым не только в духовном, но и физическом смысле означает ежеминутно полагаться на помощь Бога, совершать ежедневные усилия удержания воли, нести многолетнюю ответственность за других.
"Сергей – алкоголик", "Любовь – алкоголик", "Володя – алкоголик", "Галина – алкоголик" – участники группы анонимных алкоголиков высказываются о себе и теме собрания: "Отпусти и положись на Бога". Странная самоаттестация. С одной стороны, я , дочка и внучка алкоголиков, не могу разглядеть в этих дружелюбных, уверенных, честных и успешных людях признаков тяжелейшего недуга тела и поражения духа, следов алкогольной зависимости. С другой стороны, и это самое главное, я никогда не слышала, чтобы алкоголики признавали себя за таковых, признавались сами себе в своей зависимости, не обвиняя близких и обстоятельства, без всякой жалости или снисхождения к себе . Немного экзальтированный дружный смех на шутки, понятные только им, искренние длительные аплодисменты тем, кто отмечает юбилеи трезвости, свидетельствуют о каких-то особых связях между этими людьми, недоступных для понимания теми, кто никогда не испытывал чувства похмелья и не видит разницы между их разновидностями.
Каждое их высказывание и размышление заряжено неподдельных драматизмом: здесь наблюдения о служении, о решительности, о труде принятия себя таким, какой ты есть, об амбивалентности чувства вины и манипулировании обидами, о сопротивлении и благодарности. Каждое высказывание завершается радостной или тягостной, в зависимости от стадии выздоровления, констатацией: "Благодаря Богу и вам я сегодня трезвый". Ах, эта напускная открытость, эта натужная искренность, этот известный протестансткий стиль, скажете вы и – промахнетесь. Слышал ли кто-нибудь что-то подобное в разговорах между хорошо знающих друг друга прихожанами после службы? Да и в воцерковленной семье часто ли случаются такие откровения и признания, свидетельствующие о внутренней работе предстояния перед Богом, которые были распространены на христианских агапах? В этих коротких отчетах о проделанном пути нет экзальтации и самолюбования, они часто грустные по своей интонации, и у них, кроме передачи опыта выздоровления, есть еще одна важная задача – избавиться от болезненных стереотипов в отношениях с другими.
Знаменитая статья Джека Александера "Анонимные Алкоголики" заканчивается потрясающей догадкой: "Все алкоголики, пьяные или трезвые, любят поболтать. Больше всего на свете они любят общество, может быть поэтому они и стали алкоголиками". Таким образом, идея состоит в том, чтобы трансформировать эту социальную зависимость или нужду, эту заброшенность и озабоченность другим, откуда бы они не происходила, преобразив ее в чувство ответственности. Поэтому группы Анонимных алкоголиков все же не агапы и не сектантские собрания, в чем подозревают их бдительные высокодуховные православные эксперты, и даже не кружок людей, разделяющих общие взгляды и интересы, а прежде всего и только группы взаимопомощи. При обсуждении работы анонимные алкоголики говорят о спасении ими алкоголиков как "страховке" для себя. В служении и труде, в поддержке и утешении других болящих и растерянных приобретается бесценный опыт ответственности, стойкость и трезвость наставника, путь его социальной реабилитации не просто пример для подражания, но также надежда другого, что и он сможет преодолеть свою страсть. Опыт групп показал, что как только выздоровевший алкоголик уменьшает интенсивность работы служения, появляется вероятность того, что он запьет сам.
Что означает и чему служит принцип анонимности, что может стоять за этой странной установкой, практически эксцентричной во времена всеобщей необязательной репрезентации в социальных сообществах и сетях? Анонимные алкоголики не являются общественным движением в расхожем смысле, в нем нет организаторов, получающих зарплату, нет и централизованного управления, они не участвуют в публичных дискуссиях, уклоняются от пропаганды и рекламы. В малых группах средства на минимальную информационную деятельности и внутренние нужды группы образуются из вкладов в пущенную по кругу шляпу. Опыт публичности оказывался как правило крайне не полезным для анонимных алкоголиков, груз общественного признания здоровых людей ложился на них непосильной ношей, приводил в забвению болезни, заканчивался трагедиями срывов и тяжелых запоев. Доцент и дворник, редактор и курьер, проректор и журналист, состоятельный и бедный, русский и поляк, молодой и старый, мужчина и женщина, все социальные и даже биологические различия оказываются незначительными, они равным образом безоружны перед их общей бедой, перед болезнью: пристрастием к алкоголю. Есть еще и второй смысл у анонимности: это жест смирения перед тем, кто знает имена и времена, тем, чьей поддержкой необходимо заручиться ради выздоровления воли.
Напоследок, как принято говорить, скупая статистика. По оценке анонимных алкоголиков, пятьдесят процентов алкоголиков, пришедших в сообщество, выздоравливают, двадцать пять процентов приходит в норму после одного-двух срывов, а остальные продолжают находиться в неопределенном состоянии. Это исключительно высокая пропорция выздоравливающих. Статистики по традиционным медицинским и религиозным методам лечения нет, но по неофициальным данным, для рядовых алкоголиков такие методы дают не более двух-трех процентов успеха.
Источник: Татьянин день
