"Социально-философские обоснования методов противодействия религиозному экстремизму" – семинар под таким названием прошёл в ноябре на философском факультете МГУ имени М.В.Ломоносова. Философы, социологи и религиоведы обсуждали различные аспекты этой проблемы. Как противостоять терроризму? Как он соотносится с религиозными идеалами и нормами? В чём особенности сознания террориста, искажённо отражающего религиозные установки? Каковы причины этого социального недуга? На эти и другие вопросы стремились найти ответ участники семинара, чтобы предложить способы борьбы с религиозным экстремизмом.
В числе выступавших на семинаре был старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, политолог Дмитрий НЕЧИТАЙЛО. Он рассказал о нынешней тактике международных исламистских организаций и их деятельности на Северном Кавказе. С ним беседует Марк СМИРНОВ.
Марк Смирнов – Дмитрий Анатольевич, насколько деятельность международных исламистских организаций, и прежде всего "Аль-Каиды", связана с событиями на Северном Кавказе, где нескончаемой чередой происходят нападения боевиков на представителей гражданской администрации, на военных, мусульманское духовенство и сотрудников правоохранительных органов?
Во всех без исключения республиках Северного Кавказа совершаются теракты, в которых гибнут десятки мирных людей. И сложно понять: это деятельность сепаратистов, которыми движет политика и финансовый интерес, или это реализация сценария, написанного зарубежным радикальным исламом для Северного Кавказа?
Дмитрий Нечитайло – Тут надо вспомнить, когда иностранные боевики-моджахеды (воины ислама) появились на Северном Кавказе. Приток этих добровольцев из арабских стран начался в 1995 году во время первой чеченской войны. Они прибывали в Чечню из Афганистана и Таджикистана. В то время многие из них искали новые регионы, где мог быть востребован их опыт ведения боевых действий. Они не были объединены в какую-то отдельную структуру, а входили в состав различных группировок местного сопротивления, которые боролись с российской властью под националистическими лозунгами.
Второй этап развития "арабского нашествия" на Северный Кавказ начался после гибели президента Чечни-Ичкерии Джохара Дудаева. Сменивший его временный руководитель республики Зелимхан Яндарбиев вместе с рядом других лидеров сделал ставку на "исламизацию" внутренней политики Ичкерии. Своих специалистов по шариатским нормам не было, поэтому знатоков мусульманского права нередко приглашали из арабских стран. Уровень знаний шариата у многих из этих приглашённых вызывал сомнение, чего не скажешь об уровне боевой подготовки ветеранов различных "горячих точек", полученной в Афганистане, Албании, Алжире, Сомали, Боснии, Таджикистане, Йемене.
Иностранцы довольно быстро были объединены под руководством выходца из Саудовской Аравии Самира Салеха Абдуллы Ас-Сувейлима (известного как Хаттаб). Их сообщество стало выпускать журнал "Сада аль-Джихад" ("Эхо джихада"), который активно распространялся в Интернете. Боевики объявляли боевые действия на Северном Кавказе джихадом – войной против неверных и призывали "братьев по вере" оказывать им помощь.
В союзе с известным местным боевиком Шамилем Басаевым они активно создавали военно-тренировочную инфраструктуру в Чечне и Дагестане. Получая значительную финансовую поддержку из зарубежных стран, они привлекали в свои ряды молодёжь Чечни и соседних республик. В общем числе моджахедов выходцы из Саудовской Аравии составляли 59 процентов, из Йемена –14, из Египта –10, из Кувейта – 6 процентов.
Между тем усиление иностранного присутствия на Северном Кавказе, как и введение жёстких шариатских норм, вызывало сопротивление местного общества, в котором веками исповедовался так называемый "народный ислам". Зарубежные эмиссары-салафиты как раз и выступали против него, объявляя, что это противоречит основам "чистого ислама".
М.С. – Но если народный ислам Северного Кавказа стал камнем преткновения для проповедников так называемого чистого ислама, почему же они не сделали своевременные выводы и не сменили свою тактику?
Д.Н. – О непростых взаимоотношениях иностранных "воинов джихада" и местного населения северокавказских республик немало сказано самими идеологами "Аль-Каиды". В частности, первый помощник бен Ладена – Аз-Завахири (кстати, он побывал в Дагестане в 1996 году, где был задержан и провёл полгода в заключении), обращаясь к моджахедам Ирака, призвал их учитывать неудачи их собратьев в Чечне, не только не сумевших объединить народ под "знаменем чистого ислама, но, напротив, оттолкнув их, что было использовано Москвой".
М.С. – Да, это было во второй чеченской войне. Каковы же в целом причины неудачи моджахедов на Северном Кавказе? Что, кроме неприятия населением ваххабитской идеологии "чистого ислама", препятствовало их проповеди?
Д.Н. – Тому есть несколько причин. Местное население считало политику исламизации по ваххабитским рецептам покушением на национальную культуру и идентичность. По всему миру снижалось финансирование радикальных исламистских группировок – из-за ужесточения контроля за перемещением валютных средств после событий 11 сентября 2001 года. Работа российских спецслужб становилась всё более эффективной, были уничтожены несколько полевых командиров боевиков, а также лидеров сопротивления на Северном Кавказе. Усилилась охрана государственной границы на юге России. Немаловажным здесь оказалось и существенное различие в долгосрочных целях иностранных боевиков и местного движения сопротивления.
В итоге арабские моджахеды стали покидать Чечню, часть из них направилась в Ирак, где в 2003 году развернулась вооружённая борьба против их главного врага – США. Однако идеология, основанная на объединении Северного Кавказа под знаменем "чистого ислама", продолжала воздействовать на общественное мнение и позже сыграла существенную роль в создании "Исламского Эмирата Кавказа", который стал, как его оценивают в западной литературе, "зонтиком" для вооружённых исламистских групп всех республик региона.
М.С. – Чем, на ваш взгляд, притягивает Северный Кавказ международные исламистские организации, почему именно этому региону сторонники джихада уделяют такое большое внимание?
Д.Н. – Северный Кавказ притягивает к себе лидеров "Аль-Каиды" прежде всего нестабильной политической и экономической ситуацией в регионе, а также изменением тактики всемирного джихада. В последнее время здесь фактически ведётся охота на сотрудников силовых структур, чиновников, участились обстрелы и взрывы. В ответ местные власти проводят аресты, обыски, спецоперации, которые не обходятся без жертв среди мирного населения. Прибавим ко всему перечисленному коррупцию, огромную безработицу среди молодёжи, а также присутствие различного рода специальных подразделений, как местных, так и федеральных, зачастую действующих независимо друг от друга, – получается удручающая картина. Доверие к властям падает.
В этих условиях радикальным структурам легко действовать, именно они позволяют исламизму набирать силу. В западной литературе такие регионы называются "белыми пятнами". Экстремисты провоцируют хаос, всячески подрывают доверие широких слоёв населения к центральной власти и демонстрируют свои боевые возможности.
М.С. – События, происходящие в последнее время на Северном Кавказе, выявили ряд проблем, без решения которых в этом регионе, похоже, невозможна стабилизация обстановки.
Д.Н. – Сложное социально-экономическое положение, низкий уровень жизни, массовая безработица, коррупция на фоне высокой доли молодых людей среди населения региона – всё это определяет взрывной характер сегодняшней ситуации на Кавказе. Молодые люди, не видя жизненных перспектив реализовать себя в какой-то достойной работе, теряют интерес к учёбе, у них растёт ненависть к власти, возникает желание отомстить обществу, в котором для них не находится места. И вот эти молодые люди отвергают принятые в обществе мораль и нормы, пополняют ряды криминальных групп. Часть из них обращается к экстремизму – как к последнему прибежищу. Эта молодёжь оказывается в "зоне отчуждения" от общества, выходит из правового поля.
М.С. – Отличается ли чем-то почерк нынешних боевиков, ведущих джихад на Северном Кавказе, от характера действий их предшественников, которые воевали здесь, скажем, десять лет назад?
Д.Н. – В терактах в Дагестане, Чечне, Ингушетии погибли обычные, мирные граждане, тем не менее эти взрывы направлены именно против силовых структур, властей.
Недавний взрыв во Владикавказе, по расчётам его организаторов, должен был прежде всего подорвать доверие к руководству республики и спровоцировать столкновения между осетинами и ингушами.
Современные идеологи всемирного джихада активно призывают мусульман, вставших на путь "войны с неверными", всячески демонстрировать населению слабость официальных властей. Для этого совершаются теракты среди мирного населения и военнослужащих, идёт "точечная" ликвидация "силовиков" и их родственников. В Ираке, например, "Аль-Каида" терактами провоцировала столкновения между кланами, структурами безопасности и шиитами, чтобы отвлечь силы противника и получить передышку. В исламистской литературе подобные действия именуются "асимметричным террором" – этот термин введён идеологом "Аль-Каиды" Луисом Атыялла.
Традиционный институт семьи сегодня даже на Северном Кавказе ослабевает, мусульманская молодёжь, по сравнению со своими родителями, обладает, как правило, более широким кругозором, получает огромное количество информации. Действительность ставит перед ними вопросы, на которые традиционные имамы мечетей ответить не могут. В результате молодёжь тянется к исламским интеллектуалам из своей среды, сталкивающимся в повседневной жизни с теми же проблемами, что и они. Духовенство, на их взгляд, слишком много внимания уделяет обслуживанию интересов власти. В результате авторитет официальных мусульманских структур на Кавказе стремительно падает.
В этих условиях террористические группировки на Северном Кавказе уже активно применяют тактику, отработанную "Аль-Каидой" в ряде регионов мира. Число терактов здесь растёт, и это свидетельствует о готовности местных организаций джихада к самым решительным действиям в отношении властей и силовых структур.
Сегодня "Аль-Каида" отказалась от насильственного внедрения норм "чистого ислама" в традиционное общество Северного Кавказа, что она пыталась делать в 1990-е годы. Теперь радикалы изменили тактику и активно её применяют в Йемене, Сомали, Афганистане и Пакистане. Они быстро перестраиваются в отношении местного населения и стремятся не повторять прошлых ошибок, совершённых ими, в том числе в Чечне и Дагестане.
М.С. – За два десятилетия войны на Северном Кавказе выросло целое поколение молодых людей, поддавшихся идеологической и психологической обработке эмиссаров исламизма, – они ничего другого не умеют, как только воевать. Мы начали наш разговор с того, что в 1995 году на территорию России стали проникать группы иностранных моджахедов с оружием в руках, чтобы насильственными методами строить исламское государство на Северном Кавказе. Но мы ничего не сказали, что есть и обратный процесс, когда молодые люди, жители северокавказских республик, отправились в тренировочные лагеря на границу Афганистана и Пакистана, чтобы учиться ведению партизанской войны и пробовать свои силы в стычках с международным контингентом НАТО.
Д.Н. – Да, в "зоне племён" на территории Афганистана и Пакистана (судя по сообщениям СМИ международных исламистских структур) под эгидой "Аль-Каиды" сформированы отряды, состоящие из жителей Северного Кавказа, прошедших суровую школу в этих государствах в боях против коалиционных сил и местных силовых структур.
Цель этих отрядов – террористические операции именно на юге Российской Федерации. В частности, боевики "Джамаат Булгар" заявили о преданности бен Ладену, идеалам "Аль-Каиды" и о готовности вести борьбу против России.
Эти выходцы из Северного Кавказа, пользуясь прозрачностью границы, проникают во внутренние районы Таджикистана. Затем, приобретая документы, добираются до Астрахани, а после – в Чечню и Дагестан.
Часть из них владеют методиками подготовки смертников, обладают значительным опытом ведения боевых действий в различных условиях. И я не исключаю, что отряды так называемых "возвращенцев" уже вступили на тропу партизанской войны в северокавказском регионе. Идейные установки этих боевиков полностью отвечают программной линии "Аль-Каиды", и они поддерживают связь с международным движением джихада.
Экстремизм не пройдёт
Верховный суд Российской Федерации запретил деятельность на территории России международной исламистской организации "Ат-Такфир ва-ль-Хиджра", признав её экстремистской. Свои объяснения суду представили Генеральная прокуратура и ФСБ. На основании их доводов суд и вынес своё решение.
Что же это за организация, где она действовала и в чём её экстремизм?
На сайте Национального антитеррористического комитета об этом решении Верховного суда говорится довольно подробно и аргументированно. В частности, там можно прочесть следующее: "Генеральный прокурор Российской Федерации обратился в Верховный суд с заявлением о признании международного религиозного объединения "Ат-Такфир ва-ль-Хиджра" и запрете его деятельности на территории Российской Федерации, поскольку деятельность структурных подразделений "Ат-Такфир ва-ль-Хиджра" на территории России угрожает межнациональной и межконфессиональной стабильности в российском обществе, территориальной целостности Российской Федерации".
Представители ФСБ России и Минюста поддержали это заявление, тем более что данное религиозное объединение не имеет официальной регистрации в Российской Федерации и действует в нашей стране конспиративно.
"Ат-Такфир ва-ль-Хиджра" создана в начале 1970-х годов в Египте, а уже в 1977 году была официально запрещена его правительством. Идеология "Ат-Такфир ва-ль-Хиджра" основана на принципах радикальных исламистов, обосновавших, якобы исходя из Корана, правомерность использования силовых методов борьбы для создания "чистого исламского общества" посредством "джихада". Организация действует на территории Турции, Сирии, Иордана, Судана, Ливана, Алжира, Пакистана, Ливии, государств Персидского залива, Украины, Республики Казахстан. Её руководство поддерживает связи с "Аль-Каидой", алжирской "Вооружённой исламской группой", чеченскими сепаратистами. В России отделения "Ат-Такфир" имелись в Волгоградской, Самарской, Тамбовской областях, на приграничных с Казахстаном территориях, в республиках Северная Осетия-Алания, Дагестан, Татарстан.
"Российские участники объединения, – говорится в заявлении Генерального прокурора, – не признают светские законы, институты гражданского общества. Негативно относятся к официальному мусульманскому духовенству. Конечной целью деятельности объединения является установление мирового господства радикальной формы ислама и создание на базе мусульманских регионов, в том числе России, единого исламского государства "Всемирный Халифат".
Известный нашим читателям российский исламовед Александр Игнатенко рассказал о деятельности "Ат-Такфир ва-ль-Хиджра" на страницах "Независимой газеты". По его словам, в самом названии "Ат-Такфир ва-ль-Хиджра" сформулирована программа организации – "обвинение в неверии" ("такфир" происходит от слова "куфр" – "неверие") того общества, в котором живут члены группировки, и изоляция от него в результате хиджры – "исхода" – подобно тому, как совершил хиджру в VII веке пророк Мухаммед, переселившийся со своими сподвижниками из Мекки в Медину. Автор пишет, что эта подпольная вооружённая группа противопоставила себя тогдашнему (1970 года) египетскому обществу, обвинив его мусульман в неверии (куфре) и объявив джихад против них. В 1977 году члены этой группировки совершили теракт, похитили и убили одного из авторитетных египетских мусульман – бывшего министра вакфов шейха Мухаммада аз-Захаби.
Смысл и масштабы беды, пришедшей тогда в исламский мир, мусульмане осознали только сейчас. "Ат-Такфир" доказывала своё правоверие не глубоким знанием Корана и Сунны, не какими-то благими деяниями, не благочестием и аскетизмом, а обвинением в вероотступничестве всех других мусульман. В отношении тех, кого обвинили в неверии, шариат предписывает определённые действия: призыв покаяться, и в случае если этот "вероотступник" не покается, его "кровь и имущество" оказываются "разрешёнными", то есть этого человека можно и должно убить, а имущество (включая жён) присвоить. Распространение подобных идей совпало с начавшимся с середины 70-х годов ХХ века "экспортом" ваххабизма, с его проповедью "чистого ислама", в мусульманские и немусульманские страны.
"В исламском мире, в его суннитской части, – продолжает А.Игнатенко, – появилось большое количество группировок, которые стали учинять даже не отдельные террористические акты, а целые внутриисламские войны, как это имело место в Алжире, где "Вооружённая исламская группа" ("Аль-Джама’а аль-исламийя аль-мусалляха") в 1990-е годы буквально вырезала десятки тысяч мусульман – женщин, детей, стариков, обвинив их в неверии на том основании, что они лояльны по отношению к светской власти в Алжире. ...Всемирная организация "Аль-Каида" и "Талибан" в Афганистане и Пакистане разделяют подобные убеждения. Достаточно проследить хронику терактов в Пакистане в последнее время, чтобы в этом убедиться: едва ли не ежедневно происходят операции "шахидов" в мечетях – шиитских, суфийских, ахмадийских.
Чуть ли не день в день с решением Верховного суда РФ – 18 сентября – крупнейший мусульманский учёный современности Юсуф аль-Карадави после встречи с чеченскими муфтиями и имамами издал фетву, которая обращена к молодёжи Чечни и всего российского Северного Кавказа, оказавшейся под влиянием идеологии "Ат-Такфир" и взявшей в руки оружие, чтобы убивать всех тех, кто, по их мнению, пребывает в "неверии"... В ней аль-Карадави констатирует, что в исламском мире возникло немалое количество группировок, которые практикуют насилие– убийства, взрывы и т.п. "Я точно знаю, – говорит он, – что в этих экстремистских группировках есть искренне верующие люди, которые стремятся к тому, чтобы приблизиться к Аллаху".
Если у них в результате работы с ними, просвещения их появится "настоящая исламская культура, глубокое исламское понимание", то они отойдут от ошибочного поведения. Свидетельством тому – смелое "возвращение к истине руководителей экстремистских группировок "Аль-Гихад" и "Исламская группа" в Египте и других организаций, которые отказались от обвинения в неверии и насилии. Обращаясь к "сынам Чечни", аль-Карадави призвал их поступить подобным образом – "подвергнуть пересмотру свои позиции, бросить оружие, участвовать в строительстве своей родины и прогрессе своей уммы, обращаясь к Аллаху с мольбой, чтобы Он простил их за то, что было. И выправил для них то, что будет".
Эхо курбан-байрама
В Москве в последнее время слышится гул обеспокоенных голосов – и обычные горожане, и видные деятели культуры предъявляют претензии к мусульманскому населению. Связаны они с тем, как в столице отмечался один из главных праздников ислама курбан-байрам.
Всех встревожило, что во время празднования курбан-байрама прямо на городских улицах, на глазах у москвичей, мусульмане резали жертвенных баранов. С призывом ввести в цивилизованные рамки ритуал жертвоприношения в открытом письме к новому мэру Москвы Сергею Собянину обратились музыканты Андрей Макаревич и Александр Скляр, актёры Леонид Ярмольник, Александр Лазарев-младший, Сергей Чонишвили и Михаил Ширвиндт, актрисы Елена Камбурова, Ксения Раппопорт и Татьяна Лютаева, певица Лайма Вайкуле, певец Николай Расторгуев, телеведущая Ольга Шелест, спортивный комментатор Виктор Гусев, музыкальный критик Артемий Троицкий и другие. "Такая ситуация не может не вызывать серьёзных опасений", – говорится в письме.
Психологам давно известно, что "восприятие сцен насилия и жестокости как нормы способствует ожесточению людей и крайне негативно сказывается на благополучии общества".
Подписавшиеся под обращением подчёркивают, что уважительно относятся к религиозным чувствам мусульман, но считают, что "кровавые публичные жертвоприношения животных являются чужеродной традицией для России, где усилиями великих гуманистов – Толстого, Достоевского, Есенина, Лескова, Чехова, Горького и многих других – веками утверждались нормы сострадательного отношения к любой жизни".
По поводу празднования курбан-байрама в Москве высказывалось мнение, что этот всплеск взаимного культурного непонимания был спровоцирован извне кем-то, кому это на руку. Ведь имам Мемориальной мечети на Поклонной горе Шамиль Аляутдинов на приведённые в письме к мэру обвинения уже ответил: "Ничего подобного не было!"
Однако нельзя не признать: в Москве действительно не хватает мест, где мусульмане могли бы спокойно совершать свои обряды, не оскорбляя при этом чувства представителей других культур, в частности, нет специальных площадок для совершения ритуальных жертвоприношений.
Ознакомившись с письмом деятелей культуры, Сергей Собянин заявил, что мусульманам и самим не нужны "какие-то вызывающие, кровавые зрелища" и что это лишь "вопрос организации, которую можно отрегулировать". Стало быть, есть надежда на то, что проблема будет решена каким-либо способом, который окажется одинаково приемлемым для всех жителей столицы и устранит досадные трения, подчас так нелепо
возникающие между соседями.
Источник: Институт религии и политики
