Восстановить, как было?

Этот вопрос, как правило, задают при реставрации храмов. И вопрос это не так прост, как кажется на первый взгляд. Конечно, когда мы приходим в разрушенный, поруганный храм, то первая реакция: восстановить все до кирпичика. И это правильная реакция, святыня должна быть восстановлена.

Разрушенный храм – это поруганная святыня, это разорванная связь времен, исковерканная история, утраченная память. Научная реставрация, как правило, предполагает восстановление первоначального облика храма. Например, если храм построен в XVIII веке, то необходимо восстановить его конструкцию, весь его лепной прихотливый декор и снаружи, и внутри. Иконостас в нем тоже ставить нужно барочный, с позолотой и пышной резьбой. И иконы в такой иконостас, естественно, писать в живописном стиле.

Однако такое решение только на первый взгляд кажется естественным и необходимым. Храм – это не только памятник архитектуры, это сложный организм, который живет по своим законам. Даже если его построили в XVII или в XVIII веке, он наверняка достраивался и перестраивался в XIX веке, а то и в XX. И в него писали и жертвовали иконы все это время. Наверняка иконостасы переделывали в соответствии со вкусом и требованиями времени. Писали и переписывали стенные росписи. И если бы в советское время этот храм не закрыли, не ограбили и не разрушили, и в нем продолжались бы богослужения, была бы приходская жизнь, то храм не был бы уже стерильным образцом искусства XVII или XVIII века. В нем органично, или не очень, сочетались бы элементы разного времени, отражавшие вкусы и взгляды разных поколений. В незакрывавшихся храмах мы и видим такую непрерывную связь времен, передававшуюся от поколения к поколению.

Так что же делать нам, которые пытаются связать узелки в разорванной ткани нашей духовной истории? Мне представляется, что менее всего следует стремиться сделать из храма музейный экспонат и законсервировать его на какое-то определенное время. Да это и не получится, потому что у храма другое назначение, и сама жизнь вносит необходимые коррективы.

Во-первых, воссоздавая храм, следует хорошенько подумать: а что мы хотим иметь в итоге? Конечным результатом восстановления храма должно быть литургическое пространство, то есть, пространство, оформленное для нужд литургии и молитвы. Ведь, как бы мы ни ценили искусство, в Церкви оно имеет вторичное значение и призвано помогать молитве, а не отвлекать от нее. Это не значит, что не важна эстетическая, художественная сторона, качество церковного искусства, напротив, св. Отцы утверждали, что Красота – одно из имен Бога, а потому убранство храмов должно ориентироваться на самые высокие образцы и критерии.

Во-вторых, следует учитывать характер храма – монастырский это храм или приходской, кафедральный собор или кладбищенская церковь. Каждый храм следует оформлять с учетом его статуса и характера богослужений. Вряд ли особенная пышность уместна в храме, где в основном совершаются панихиды и отпевания? А вот собор, где совершаются архиерейские богослужения, может быть нарядным, пышным и даже великолепным. Правда, представления о великолепии нынче все больше измеряются количеством золота, резьбы и богато украшенными окладами на образах. Но древние традиции православного искусства зиждились на иной эстетике, о которой, конечно, нужно иметь представление

Итак, с чего же начинать восстановление храма? Конечно же, с архитектурного проекта. Архитектура храма, безусловно, должна быть выдержана в том стиле, который предполагался при первоначальной постройке. По-возможности, хотя и это не всегда нужно. В некоторых случаях следует убирать поздние пристройки, вроде крытых притворов, котельных, изменений кровли и проч. Но приделы, безусловно, надо сохранять, потому что их появление диктовалось желанием расширить именно литургическое пространство. Многие храмы в XIX в. обрели боковые приделы с алтарями и трапезные, чтобы вместить больше народа.

Что же касается интерьера, то тут соблюдать полное стилистическое соответствие экстерьеру не обязательно. Конечно, нужно знать, что в вашем храме было до его закрытия и разрушения. Необходимо иметь историческую справку, найти, если возможно, фотографии прежних интерьеров. Исследовать, сохранились ли какие иконы из этого храма, и можно ли их вернуть – из других храмов или из музеев. Но с последним торопиться не стоит. Ведь древние иконы, которые ныне хранятся в музейных запасниках или экспозициях, требуют особого ухода и, заполучив их в свой храм обратно, приход берет на себя непосильную задачу сохранить памятник, который имеет большую историческую и материальную ценность. Случай с Боголюбской иконой Божьей Матери показал, что современные монастыри и приходы к этому не готовы. Гораздо лучше сделать хорошую копию или список с такой иконы. Этим вполне восстанавливается историческая память и святыня. Ведь почитаем мы не доски, а сам образ, который в данном случае тот же самый. Мы имеем прекрасные примеры, когда вновь написанная икона также обретает славу чудотворной, утраченной или хранящийся в музее. Так случилось с широко ныне почитаемой иконой "Неупиваемая чаша" (хранится в Серпуховском Высоцком монастыре), воссозданной в 1993 г. московским иконописцем Александром Соколовым

Теперь об иконостасе. Если в храме остался исторический иконостас, даже если в нем есть утраты, его следует восстановить. Но какие в него писать иконы, нужно решать в каждом случае индивидуально. Здесь могут быть разные решения. Главное, чтобы не был нарушен принцип гармонии и сочетаемости стилей, а прежде всего – литургичности образов. Не следует забывать, что икона – не часть храмового интерьера, а часть литургии, тем более икона в иконостасе, который и создан был, чтобы раскрывать смысл литургического действа и таинства Евхаристии. А если иконы сами по себе, а литургия – сама по себе, то иконостас становится просто декоративной стеной, закрывающей пространство алтаря от молящихся.

Если от иконостаса ничего не осталось, кроме фотографий, совсем не значит, что его необходимо восстанавливать в том виде, каким он был. Во многих случаях лучше создать новый проект, более соответствующий духовным нуждам сегодняшнего дня. Почему? Да хотя бы потому, что в большинстве наших храмов иконостасы относятся к Синодальному периоду, когда они возводились не в самом безупречном стиле. Тогда господствовала эклектика, которая не имеет большой эстетической ценности (не говоря уже о духовной). Конечно, если мы имеем дело с историческим памятником, особенно древнерусского периода, то здесь к художественному наследию нужно отнестись более бережно. Но таких храмов наперечет, а поздних несравнимо больше.

Кстати, если уж говорить о стилистике иконостасов, то в поздних храмах ориентация на византийский (или неовизантийский) стиль, как ни странно, будет более уместна, чем на древнерусский, потому что византийская традиция была ближе к античности, к которой так стремились подражать мастера барокко, классицизма и академической живописи. На мой взгляд, следует избегать натуралистически-живописных образов, любовь к которым сегодня вновь появилась в Церкви, с точки зрения строгой аскетики они не соответствуют духу православной литургии и молитвы. Обычно они и выглядят как картины для украшения интерьера, а не иконы для молитвы. И нет смысла вновь писать то, от чего Церковь стала уходить с открытием канонической иконы в начале ХХ века.

И, конечно, главной и очень распространенной ошибкой при возрождении храмов является стремление восстановить все сразу: иконостас, стенную живопись, киоты с иконами и проч. Но не следует сразу заполнять весь храм. Во-первых, на это нужны большие средства, которых обычно у прихода нет, и настоятель соглашается на вариант "числом поболее, ценою подешевле", и тут легче всего ему подсунуть халтуру, которая не простоит и пяти лет. Или попадает в зависимость от спонсора, у которого вкусы могут быть, мягко говоря, далекие от канонических. Во-вторых, стремясь заполнить все в храме иконами, мы лишаем следующие поколения радости участия в украшении храма, оставляя им, в лучшем случае, возможность исправлять наши ошибки.

Если все же исходить из того, что нужно восстановить в храме "все, как было"? Давайте посмотрим на сохранившихся дореволюционные фотографии мы, наверняка, увидим восстанавливаемый нами храм заполненный иконами, хоругвями, всякой утварью, которая скапливалась тут десятилетиями, если не веками. И представим, что мы восстановили все, как было. При этом мы не сделаем хороший храм, в лучшем случае – музей церковной культуры рубежа XIX-XX вв.

Сегодня есть замечательные примеры грамотного и современного восстановления храмов. Один из таких примеров – церковь Живоначальной Троицы в Хохлах. Храм является памятником архитектуры, он построен в конце XVII в. И внешне восстановлен в соответствующем данной эпохе виде. Но внутри настоятель не стал восстанавливать иконостас XVIII в., с посеребренной резьбой, изображающей складки тканей, с колоннами и завитушками. Здесь был сделан иконостас по типу тяблового, древнерусского, в который прекрасно вписались иконы, написанные современными иконописцами, использовавшими и древнерусские традиции, и византийские, но без рабского копирования и слепого подражания. При этом образы и высокохудожественные, и глубоко молитвенные. Есть несколько киотов с замечательными иконами святых, которые особо почитаются в данном приходе. А стены оставлены не расписанными, хотя на старых фотографиях видна роспись. Возможно, в будущем вопрос о росписи встанет, но пока интерьер храма вполне органично существует с белыми стенами. Так, творчески переосмыслив опыт прошлого, настоятель и иконописцы (большинство из которых члены этого же прихода) сделали храм по-настоящему традиционный, и по-настоящему современный. Литургия в таком интерьере переживается как праздник.

Есть и другие примеры, не менее интересные и творческие. Главное, чтобы восстанавливающие храм ощущали себя не внешними украшателями, а членами Тела Христова и понимали свою задачу как литургическую.