Статья протоиерея Алексия Уминского "Немолчащая Церковь", опубликованная в последний день 2010 года, оказалась в центре дискуссии, прошедшей 25 января в Синодальном информационном отделе в рамках XIX Рождественских чтений.
Хотя тема круглого стола или, как назвал это мероприятие глава СИНФО Владимир Легойда, "панельной дискуссии" была заявлена как "Церковь и СМИ: от реагирования до формирования повестки", основные доклады и реплики с мест были, по большей части, посвящены гражданской позиции Церкви в целом и отдельных верующих в частности.
Как признался в конце дискуссии сам о. Алексий Уминский, его выступление, открывшее круглый стол, было преднамеренно облечено в "резкую форму", чтобы спровоцировать собравшихся на как можно более живую реакцию.
Священник вкратце пересказал тезисы своей статьи, появление которой на сайте "Православие и мир" вызвало широкий резонанс в православных кругах. По мнению настоятеля московского храма св. Троицы в Хохлах, сегодня в России и государство и Церковь неадекватно реагируют на острейшие проблемы, стоящие перед обществом. И хотя "социальная концепция РПЦ сформулирована, она не до конца озвучена", – – считает о. Алексий.
По его мнению, сегодня наступило время, когда Церковь как защитница интересов людей должна громко заговорить "не только на внутрицерковные темы или темы, связанные с социальным служением".
Перечислив основные проблемы, стоящие перед российским обществом, о. Алексий Уминский также коснулся недавних президентских выборов в соседней Белоруссии. Он высказал сожаление, что, поздравив Александра Лукашенко с победой (что, по его мнению, было вполне правильно), Патриарх Кирилл не попросил белорусского лидера снисходительно отнестись к оппозиционерам, многим из которых сегодня грозят длительные сроки лишения свободы. "Правы они или не правы – Церковь не разбирается в этом, но она ходатайствует за тех, кто лишен свободы", – так сформулировал свое видение ситуации о. Алексий.
Свое выступление священник завершил цитатой из Герцена, писавшего о роли Православной Церкви в эпоху крепостничества: "Ну, а что сделала, в продолжение этого времени, всех скорбящая, сердобольная заступница наша, церковь наша со своими иерархи? С невозмущаемым покоем ела она свою семгу, грузди, визигу; она выказала каменное равнодушие к народному делу, то возмутительное, преступное бездушие, с которым она два века смотрела из-под клобуков своих, перебирая четки, на злодейства помещиков, на насилия, на прелюбодеяния их, на их убийства... не найдя в пустой душе своей ни одного слова негодования, ни одного слова проклятья! (...) Что у вас общего с народом? Да что у вас общего с людьми вообще? С народом разве борода, которой вы его обманываете. Вы не на шутку ангельского чина, в вас нет ничего человеческого".
"Эти слова написал честнейший человек России о Церкви, которая потом была взорвана революцией, – – подытожил о. Алексий. – И сегодня очень многие готовы повторить эти слова".
Вслед за о. Алексием Уминским слово взял зампред синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества священник Георгий Рощин. По его мнению, для того, чтобы голос Церкви был по-настоящему услышан, недостаточно одних заявлений священноначалия. "Сегодня государственный аппарат не видит силы церковной", – – считает священник. Когда в день свв. Кирилла и Мефодия на Красной площади собирается всего 3 000 человек, те, кто "смотрит из-за зубцов", не видят в них реальной силы.
Филолог и публицист Андрей Десницкий – третий и последний докладчик на секции – предположил, что решающее значение в том, слышит кого-то власть или не слышит, имеет не количество собравшихся на площади, а их внутренняя мотивация. "Если даже три тысячи человек ясно заявляют, чего они хотят, власть их замечает. Если же они выходят "для протокола", то этими тремя тысячами вполне можно пренебречь".
Десницкий также считает вполне уместным признать, что РПЦ – помимо прочего, еще и "корпорация" – со своими собственными, в том числе имущественными интересами. Однако, в условиях современного российского общества, она оказывается не встроенной в жесткую вертикаль власти, и, следовательно, создает некий "альтернативный центр притяжения", который может быть полезен обществу.
Комментируя выступления докладчиков, ответственный редактор "Журнала Московской патриархии" и газеты "Церковный вестник" Сергей Чапнин высказал сожаление, что "христианское мировоззрение, евангельская нравственность не являются основой наших действий". "Это относится и к православным общественным организациям, и к приходам, и к духовенству, – – считает Чапнин. – У верующих это вызывает глубокое покаянное чувство, а у людей светских – уныние".
Пожалуй, единственным участником дискуссии, постаравшимся раскрыть заявленную тему, стал известный публицист и общественный деятель Александр Щипков. Мнение о том, что пресса является "четвертой властью" – это "опасное заблуждение", убежден советник председателя Совета Федерации. "Не являющиеся властью, но верящие в обладание оной", журналисты теряют адекватное восприятие действительности, "впадают в прелесть", а будучи вытеснены молодыми коллегами, "либо спиваются, либо быстро умирают".
"Журналистика – не власть, а фильтр между властью и народом, – – уверен Щипков. – Нет свободной журналистики – есть свободный журналист, который свободно выбирает форму и место своего служения". Обращаясь к собравшимся в зале – "тем, кто выбрал так называемую православную журналистику" – Александр Щипков напомнил им, что они не являются церковной властью, не могут формировать повестку дня, а "должны пытаться понять, чего хочет Патриарх", устами которого эта повестка и формируется.
Темой, которую затронули многие выступавшие, стало и введение "общероссийского дресс-кода", оказавшееся в центре внимания российских и части мировых СМИ в январе. Участники дискуссии с сожалением отмечали, что эта "буря в стакане воды" не только нанесла в целом удар по имиджу Церкви, но и, в частности, заслонила в глазах публики важные и конкретные предложения Патриарха по совершенствованию национальной политики в сфере заботы о семье и детстве.
Источник: Благовест-инфо
