Верхи могут, низы хотят. В древней Индии считали секс приближением к божеству

Религиозная философия народов мира относится к интимной близости мужчины и женщины неоднозначно.

Христиане, к примеру, считают добродетелью воздержание, в том числе и сексуальное. Не случайно высшее духовенство дает обет безбрачия.

Считается, что Иисус Христос появился на свет в результате непорочного зачатия. Дева Мария, чей муж Иосиф был уже в преклонном возрасте, забеременела после того, как ее посетил Святой Дух в образе голубя. Это чудо названо "непорочным зачатием". Но по такой логике выходит, что все остальные дети зачаты "порочно"?

Впрочем, в отличие от христианства и ислама, на Востоке есть религии, которые считают секс приближением к божеству. Такова, к примеру, тантрическая доктрина в индуизме. Тантризм – это как бы противоположность аскетизму. По мнению его последователей, женщина воплощает собой божественную силу творения. И стало быть, плотская любовь возвышает человека, как бы поднимает его на небеса.

Храмы эротической скульптуры

Одной из прославленных досто примечательностей Индии является эротическая скульптура храмов Каджурахо. Они считаются как бы наглядными иллюстрациями к "Камасутре". Храмы эти, возможно, сохранились до наших дней именно потому, что расположены в недоступной глуши, на северной оконечности пустынного Деканского плато.

С IX по XIII век Каджурахо был религиозной и политической столицей династии Чандела. Двадцать два сохранившихся здесь храма были построены на протяжении ста лет: с 950 до 1050 года. Они, стало быть, современники ранних готических соборов Западной Европы. В 1200 году царство Чандела попало под власть мусульманских правителей Дели.

Храмы Каджурахо – это не столько архитектура, сколько скульптура. Они чем-то напоминают крепости или дворцы, которые дети строят из мокрого песка на приморском пляже . Каждый храм поднят на высокую каменную платформу. Над этим тщательно разработанным цоколем возведены три яруса скульптурных барельефов.

А над всем этим возвышается сикара – то ли купол, похожий на шлем древнего воина, то ли сложное соединение многих куполов. Сикара олицетворяет собой культ плодородия, культ бога Шива, олицетворяющего мужское начало в природе. Ему поклоняются женщины, жаждущие материнства.

Храмы Каджурахо воплощают тантрическую доктрину в индуизме, которая обрела популярность со времени династии Чандела. По мнению последователей тантризма, женщина воплощает собой божественную силу творения.

Храмы Каджурахо называют скульптурными иллюстрациями к "Камасутре".

Тут одно из немногих мест в мире, где сохранилась религиозная эротическая скульптура. Здешние барельефы имеют некий лейтмотив. На них тысячекратно повторяется фигура льва, очень похожего на стилизованное изображение этого зверя в искусстве Китая эпохи Чжоу, а также древней Месопотамии, то есть Двуречья. Поднявшись на дыбы и повернув голову назад, лев словно готовится поглотить женщину, сидящую у него на спине.

Тем временем другая женщина стоит перед львом на коленях и, страстно изогнув спину, старается поймать руками конец львиного хвоста. Подобные же барельефы повторяются вдоль всего фриза. Словно кадры киноленты, они фиксируют движения женских рук. Концом львиного хвоста женщина касается то своей шеи, то груди, то живота. Этот художественный образ служит олицетворением страсти.

Скульптуры Каджурахо называют энциклопедией индийского секса. Причем наиболее изощренным формам сладострастия придается прямо-таки ритуальное значение. Центр композиции – мужчина, который утоляет страсть двух, трех, четырех женщин сразу.

Мне довелось увидеть храмы Каджурахо и при вечернем, и при утреннем освещении, когда косые лучи солнца прорисовывают каждый выступ. На фоне синего, еще не выцветшего от зноя неба эти возносящиеся ввысь золотистые храмы порой напоминали сказочные ларцы для сокровищ.

Дорога как улица

От Дели до Каджурахо 650 километров. Вставать пришлось в половине пятого утра. Пронзительно кричали какие-то неведомые птицы. Бесшумно носились летучие мыши. Звезды еще светились на небе, но на востоке уже рдела заря. По дороге лишь дважды остановились, чтобы выпить чая из термоса. И к четырем часам дня добрались до Каджурахо.

Конечно, на европейских или американских магистралях 650 километров – не такое уж большое расстояние. Но ведь в Индии дорога еще не перестала быть улицей. Прежде всего на ней полным-полно людей. Каждый что-нибудь несет – то ли на голове, то ли на коромысле. Кроме пешеходов много животных. Медленно вышагивают быки, запряженные попарно в старинные арбы.

Семенят ослики, навьюченные хворостом, сахарным тростником или необожженным кирпичом. Встретился караван верблюдов, переносивших мраморные плиты. Никакая автомашина не способна здесь двигаться быстрее, чем эти неторопливые быки, величественные верблюды и упрямые ослики.

После долгого и утомительного пути из Дели хотелось с первыми же лучами солнца начать осмотр. Но еще задолго до рассвета нас разбудила барабанная дробь, перезвон колокольцев и шум человеческой толпы. В нем выделялись женские причитания, а мужчины хором выкрикивали что-то похожее на лозунги. Оказалось, что наш приезд в Каджурахо совпал с одним из праздников в честь бога Шивы.

Большинство храмов Каджурахо демонстрируются туристам в качестве исторических памятников. Они ограждены металлической решеткой, а пространство между ними превращено в тщательно возделанный парк. Там цветут лиловые бугенвили, среди аккуратно подстриженных газонов зеленеют деревья манго. Но одна из древних построек Каджурахо до сих пор является действующим индуистским храмом.

Культ сладострастия

Уже с раннего утра по ведущим туда тропинкам тянулись паломники. Тела мужчин, прикрытые от солнечных лучей лишь набедренной повязкой, казались пепельно-шоколадными. Потому что паломники через каждые несколько шагов ложились прямо в пыль, припадая к земле. Женщины шли в ярких сари, неся с собой начищенные медные кувшины.

Возле храма паломники окропляли себя водой и поднимались по ступеням, на каждом шагу припадая лбом к камню. Затем они звонили в медные колокольчики, висевшие во внутреннем алтаре храма, поливали водой статую Шивы и украшали ее гирляндами цветов.

После этого мужчины спускались к пруду для повторного омовения, а женщины продолжали нараспев молиться, двигаясь вереницей вокруг каменного столба и двух священных смоковниц, разросшихся возле храма. В иступленном экстазе, с которым женщины припадали к каменным ступеням храма Шивы, a потом молили грозного бога, чтобы он послал очередной плод в их чрево, было что-то мистическое, загадочное, жуткое...

Вспомнился правительственный плакат, призывающий индийские семьи к ограничению рождаемости. Сможет ли он преодолеть силу религиозного фанатизма? Тем более если в национальном характере так глубоко укоренился тантрический культ, утверждающий, что сладострастие воплощает собой высшее проявление жизни – акт творения. И потому чем изощреннее человек во всем, что к этому относится, тем больше он приближается к божественному началу.

Вечером в Каджурахо был концерт народных танцев. Зрители разместились на раскладных стульях перед искусно подсвеченными храмами. Ведущий программы напомнил, что храмы в древней Индии служили не только местом религиозных обрядов, но и средоточием культурной жизни. Впоследствии эта связь ослабла. И вот теперь решено возродить фестивали народного искусства возле храмовых ансамблей, чтобы подчеркнуть связь между музыкой, танцем, архитектурой и скульптурой, сложившуюся еще много веков назад.

Мы любовались движениями танцовщицы, у которой на щиколотках были надеты серебряные браслеты с бубенчиками. Она удивительно тонко передавала движениями своего тела сложнейшие оттенки непривычных нам ритмов индийской народной музыки. А за сценой поднимались в звездное небо контуры храмов Каджурахо.

В разгар концерта я вдруг заметил, что одна из звезд быстро движется по небу, прочерчивая свой путь от созвездия к созвездию. Как потом оказалось, это был искусственный спутник Земли. Он вновь напомнил о сосуществовании прошлого и настоящего, об органическом сплаве несовместимых эпох.