Американская мечта о русском православии

Портал "Православие и мир" предлагает вашему вниманию новый отклик на статью "Почему я не православный" кандидата биологических наук, профессора Института биологических наук и кафедры экологии и эволюционной биологии Мичиганского университета США Алексея Кондрашова.

Алексею Кондрашову отвечают Юрий и Елена Пидопрыгоры, постоянные авторы портала "Православие и мир".

Доктор философии в областях физики и астрономии, с конца 2006 и по настоящий день является научным сотрудником радиоастрнономической обсерватории в поселке Двингелоо на севере Нидерландов. Автор ряда научных публикаций по астрономии, теоретической физике и культурологии.

В отличие от Андрея Десницкого и Сергея Худиева, мы бы не стали говорить, что письмо профессора Алексея Симоновича Кондрашова "интересное": подавляющее большинство затронутых вопросов является стандартным набором претензий к Церкви, который на любой дискуссионной площадке в интернете можно встретить многократно и в разнообразных вариациях.

Вот длинное – да, чтобы на него по-настоящему, систематически ответить, потребовалось бы, как минимум, написать целую книгу (и, заметим, для этого понадобилась бы целая группа компетентных авторов).

Но есть ли необходимость отвечать в таком формате? Можно поставить вопрос и шире – нужно ли вообще отвечать? Мы сильно сомневаемся, что наш ответ ему будет хоть сколько-то интересен, по нашему опыту люди с подобными суждениями очень редко прислушиваются к словам своих оппонентов, а потому сразу адресуем наш ответ не Алексею Симоновичу, а заинтересованным развернувшейся дискуссией читателям портала "Православие и мир".

Профессор Кондрашов, в частности, пишет: "...не говорите, что ученые еще не до конца уверены в том, что жизнь эволюционирует на Земле уже более 3 миллиардов лет и что человек произошел от обезьяны... – не выставляйте себя дураком." Видимо, не раз ему приходилось встречаться с дилетанскими рассуждениями на тему эволюции (которым, увы, несть числа), подробными "доказательствами" несостоятельности этой теории, изобилующими массой свидетельств об элементарном невежестве – как выдающемуся ученому-эволюционисту, ему наверняка просто противно было их читать.

Любопытно, задумывался ли Алексей Симонович, когда писал свое открытое письмо, что его попытка одним широким махом охарактеризовать сразу все проблемы Христианства вообще, Православия в частности, и русского Православия в еще более узкой частности, выглядит точно такой же дилетантской выходкой из серии "бухгалтер Вася Пупкин доказал, что Дарвин был неправ" и (по его собственным словам) выставляет его дураком?

Удивительный охват тем: и сотворение мира, и первородный грех, и всемирный потоп, и девственное зачатие, и историография Евангелия, и христианская этика, и вселенские соборы, и канонизация святых, и чудеса, и загробное воздаяние, и еще многое-многое другое, и по каждой из них вскользь высказано категоричное суждение. Автор явно во всем этом разобрался, все для себя решил и вряд ли собирается к этим вопросам возвращаться.

Складывается впечатление, что свои изыскания автор производит не в биологических лабораториях, а в монастырских библиотеках, и читает преимущественно не специальные статьи по биологии, а пыльные фолианты на классических языках! При этом можно не сомневаться, что, если бы, скажем, астроном или филолог написали бы подобное длинное письмо, посвященное сразу всем проблемам биологии, от генома и химии клетки до эволюции и бихейвиоризма, пафос которого был бы в списке фундаментальных просчетов, без немедленного исправления которых современная биология не может считаться наукой с точки зрения здравомыслящего человека, то профессор Кондрашов в лучшем случае бы над ним посмеялся, а в худшем – просто бы перестал читать этот бред на втором абзаце...

Поэтому, да простит нам Алексей Симонович, мы не будем отвечать на все его претензии к Церкви, истинные или мнимые, подробно. Потому что короткий ответ сводился бы, преимущественно, к "прочитайте такую-то книгу, там дано введение в этот вопрос", а на длинный не хватило бы и всей жизни, потому что многие из затронутых им тем не менее сложны и глубоки, чем близкая его сердцу проблема действия естественного отбора на уровне индивидуальных протеинов и аминокислот – с той только разницей, что престиж в современном мире у них не тот, и 5-миллионный грант на их исследование в наши дни не выделят. Но это не может быть поводом для презрения, поскольку еще лет 200-300 назад и, притом, на протяжении тысячелетий, ситуация если не с финансированием, то уж точно с престижем была кардинально иной.

Конечно, проводить такую, чисто академическую, аналогию в отношении Православия не вполне корректно. При том, что она совершенно оправдана: в Православии оказывается сплетенным целый клубок интересов ряда академических дисциплин: истории, археологии, культурологии, филологии, философии, академического богословия (до сих пор наличествующего среди факультетов многих западных университетов), искусствоведения.

И можно преспокойно быть погруженным в разного рода увлекательные тайны, загадки и ребусы всего этого в течении всей жизни (и тому, увы, есть реальные примеры), даже не задумываясь о том, какое все это имеет отношение к реальности, не пытаясь использовать это знание для установления личных отношений с Богом. Однако подобный путь так же печален, как изучение глухим теории музыки.

Истинная же суть Православия заключается в реальности ЖИЗНИ– что Алексею Симоновичу как биологу должно быть понятно лучше других – во Христе. Увы, это словосочетание, "жизнь во Христе", за тысячелетия христианского и околохристианского обихода оказалось заезженным настолько, что уже очень трудно понять, что оно значит. Впрочем, судьба словосочетания "романтическая любовь" не лучше, но это не мешает миллионам людей испытывать чувства друг к другу, очень и очень плохо вербализуемые.

Точно так же и во Христе живут миллионы – но рассказать об этом в точных, дескриптивных выражениях не сможет никто. Да, большинство из них будут поставлены в глубокий тупик некоторыми или даже многими вопросами Алексея Симоновича, а контекст и значимость каких-то проблем совершенно от них ускользнет (ну, представим претензию к афонскому монаху из греческих крестьян: "Что ж ты Иосифа Волоцкого святым почитаешь, а он еретиков огнем жег!"). Но это НИЧЕГО не изменит ни в их мировоззрении, ни в их отношении с Богом. Для того, чтобы наслаждаться вкусом яблока, не нужно понимать, что оно состоит из клеток – можно даже не знать, что оно выросло на дереве!

И вот тут, пожалуй, можно подойти к самому важному вопросу, который вроде бы заявлен темой письма профессора Кондрашова, но на самом деле совершенно в нем не раскрыт. Почему он, "подобно многим ... друзьям и коллегам", не приемлет нашу Церковь? Потому ли, что в святцах есть несколько имен, которые он считает принадлежащими негодяям, а почитанию благодатного огня придается слишком большое значение? Уж больно такое объяснение похоже на отповедь девицы на наивный вопрос влюбленного юноши: "Почему ты меня не любишь?" – "Потому что у тебя ноги кривые и одеваться ты не умеешь!" Безусловно, девица и на самом деле считает, что ноги у парня кривоваты, а одевается он безвкусно, но не любит она его вовсе не поэтому, а потому что... да просто не любит – и все тут. А другого – любит, хотя любому со стороны видно, что у того недостатков не меньше.

Средоточием жизни Алексея Симоновича является американская академическая наука. Конечно, тут приходится строить догадки, может так случиться, что он совершенно счастлив... Но, зная реалии американской университетской жизни и отношение к ним многих бывших советских ученых не понаслышке, рискнем предположить, что и профессор Кондрашов никак не может быть абсолютно всем там доволен, скорее наоборот.

Как завлабу и профессору ему наверняка каждый день приходится сталкиваться со множеством проблем – бюрократических, экономических, социальных, политических – часто совершенно дурацких, высосанных из пальца в угоду странным местным традициям. Да и обо всех своих коллегах он не может быть однозначно положительного мнения – даже в его письме в одном месте проскальзывает свидетельство того, что данные кое-кто фальсифицирует.

Полный же список всех возможных недостатков ученых как в США, так и во всем мире может занять многие страницы: и беззастенчивый карьеризм с "подсиживанием" коллег, и воровство чужих результатов, и ложь разного рода, от мелкой до гигантской, чтобы получить финансирование... Миллионы ухаются на красиво представленные глупости, престижные позиции получают бездарные тупицы с тщательно "подогнанным" CV и связями...

Но заставляет ли это его и многих других подобных ему честных ученых уходить из науки? Ответ однозначный: конечно, нет! Потому что, при всех своих недостатках, система РАБОТАЕТ, она позволяет – хоть и не всегда, и со скрипом, но позволяет – продвигать вперед познание мироздания, разгадывать хотя бы некоторые загадки природы. И вот это действительно важно, а не многостраничный список недостатков и проблем.

Конечно же, без всех этих недостатков было бы гораздо лучше, и надо думать, как их устранить, обязательно что-то делать по улучшению системы. Но вообще без системы, без того, что мы уже привыкли называть мировой наукой, было бы НАСТОЛЬКО хуже – достаточно вспомнить времена не столь уж древние, когда науку продвигали энтузиасты почти исключительно на собственные или другие частные средства – что оно того стоит.

Вот точно так же и с Церковью, мы в ней прежде всего не потому, что нас устраивают, по пунктам (так и слышится монотонный голос в огромной поточной аудитории!), "утверждения о свойствах потустороннего мира... утверждения о свойствах материального мира... этика... практика...". Если честно, большинство из нас, православных христиан, не только не знает всех деталей и тонкостей всего, что можно с академических позиций записать во всякие "утверждения о свойствах", но даже и вряд ли их когда-то узнает. Мы в Церкви просто потому, что она РАБОТАЕТ – несмотря на многие недостатки ее земной части.

Пойдите, расскажите мальчишкам, которые с радостью гоняют во дворе консервную банку, про то, что они все делают неправильно – и мяч должен быть, и поле правильного размера, ворота, команды по 11 человек... Они не будут слушать. Какая разница, что по каким-то отвлеченным соображениям должно быть, если у есть настоящая, искренняя радость игры? Вот и у нас, людей церковных, есть истинная, искренняя РАДОСТЬ Богообщения.

Как так – работает? Какая такая радость? Есть прекрасные евангельские слова: "пойди и посмотри" (Ин 1:46) И в этих словах есть подсказка для настоящего ответа на вопрос, почему профессор Кондрашов не в Церкви. Как в том старом анекдоте о человеке, долго и упорно молившем Бога о выигрыше в лотерею, Бог в конце концов ответил: "Ну ты бы хотя бы лотерейный билет хоть раз купил!"

Первый раз читая письмо, мы довольно безразлично относились к фразам о том, что РПЦ – то, РПЦ – сё... Вполне естественно для жителя России полагать, что в РПЦ сосредоточивается не только вся полнота Православия, но даже и полнота мирового Христианства. И вдруг, как гром посреди ясного неба: "...в США, где я живу уже 20 лет..." Что?! А при чем тут тогда РПЦ?

Есть такая американская поговорка: "Франция – страна 300 видов сыра и одной церкви, США – страна 300 видов церкви и одного сыра". Только православные деноминации в США исчисляются десятками, и РПЦ, даже РПЦЗ среди них играет далеко не самую заметную роль. А уж что касается других конфессий – то, как говорится, выбирай на вкус. Есть также масса как общин, так и просто кружков, часто просто на дому, "внеконфессиональных" евангелических христиан, основанных по принципу "читаю Евангелие – и толкую как хочу". Причем в таком университетском центре, как Анн Арбор (где проживает профессор Кондрашов) все эти возможности представлены в полной мере. Просто быстрым поиском в сети мы нашли, что в городе, кроме храма РПЦЗ, есть также храмы константинопольского, сербского, антиохийского патриархатов – и это только православные! Если честно, даже завидно немного – нам такое разнообразие во времена нашей американской жизни и не снилось.

И при этом Алексей Симонович просто часами сидит в рунете (а откуда еще это его нелепое требование: "опубликуйте ... список именующих себя православными изданий и интернет-сайтов, которые РПЦ не одобряет") и истекает желчью? Это мгновенно и очень четко характеризует все его христианские и вообще духовные устремления. Все его утверждения о том, что он якобы с симпатией относится к Христу и евангельскому учению – не более чем подобающая случаю пустопорожняя болтовня.

Очевидно, что Бог профессору Кондрашову не нужен, Он ему совершенно лишний. Ведь у Алексея Симоновича есть прекрасная, насыщенная жизнь, плодотворная научная работа, мечты о Нобелевской премии – ну, и небольшая слабость, свойственная многим эмигрантам: он иногда поругивает жизнь у себя на Родине, разные ее сферы – наверняка политическую, несомненно научную и культурную, ну и церковную тоже – за компанию.

Тут вспоминается еще один старый анекдот: "Что-то меня последнее время Гондурас беспокоит..." Надеемся, что продолжение все знают.