"Грядый Господь на вольную страсть..."

В Неделю Цветоносную – Ин 12:1–18 (зач. 41):

За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифанию, где был Лазарь умерший, которого Он воскресил из мертвых. Там приготовили Ему вечерю, и Марфа служила, и Лазарь был одним из возлежавших с Ним. Мария же, взяв фунт нардового чистого драгоценного мира, помазала ноги Иисуса и отерла волосами своими ноги Его; и дом наполнился благоуханием от мира. Тогда один из учеников Его, Иуда Симонов Искариот, который хотел предать Его, сказал: для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим? Сказал же он это не потому, чтобы заботился о нищих, но потому что был вор. Он имел при себе денежный ящик и носил, что туда опускали. Иисус же сказал: оставьте ее; она сберегла это на день погребения Моего. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда.

Многие из Иудеев узнали, что Он там, и пришли не только для Иисуса, но чтобы видеть и Лазаря, которого Он воскресил из мертвых. Первосвященники же положили убить и Лазаря, потому что ради него многие из Иудеев приходили и веровали в Иисуса.

На другой день множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев! Иисус же, найдя молодого осла, сел на него, как написано: "не бойся, дщерь Сионова! се, Царь твой грядет, сидя на молодом осле". Ученики Его сперва не поняли этого; но когда прославился Иисус, тогда вспомнили, что так было о Нем написано, и это сделали Ему. Народ, бывший с Ним прежде, свидетельствовал, что Он вызвал из гроба Лазаря и воскресил его из мертвых. Потому и встретил Его народ, ибо слышал, что Он сотворил это чудо.

В прошлое воскресенье (точнее, в субботу вечером) мы слышали на утрене канон, посвященный притче о богаче и Лазаре (Лк 16:19–31). Притча эта, как мы помним, кончается таким диалогом богача и Авраама: "...прошу тебя, отче, – говорит праотцу богач, страдающий во аде, – пошли его [Лазаря] в дом отца моего, ибо у меня пять братьев; пусть он засвидетельствует им, чтобы и они не пришли в это место мучения. Авраам сказал ему: у них есть Моисей и пророки; пусть слушают их. Он же сказал: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят".

Горькая истина, заключенная в словах праотца Авраама, всецело подтверждается ныне. Уже не в притче, а на самом деле, при свидетелях, восстает из мертвых по велению Богочеловека иной Лазарь. Что может быть удивительнее и чудеснее воскрешения мертвеца, к тому же пробывшего уже четыре дня во гробе?

Однако какое впечатление производит это чудо на иудеев? Неодинаковое: одни (простой народ) радуются чуду и прославляют Иисуса; другие же (первосвященники, старейшины) решают убить и Иисуса, и Лазаря. Как будут говорить в нашей стране спустя девятнадцать веков после событий евангельской истории: "нет человека – нет проблемы".

Михаил Нестеров. "Воскрешение Лазаря"

Чудо, как мы видим, само по себе не было способно убедить людей в том, что Иисус, плотник из Назарета, – это чаемый Мессия, Христос. Любое чудо, совершавшееся Сыном Божьим в течение трех с половиной предшествующих лет, порождало толки и разделения в народе. Кто-то получал удостоверение в том, что уже подсказывало ему его сердце, а кто-то лишь еще больше ожесточался в своем неверии.

Именно поэтому Спаситель и не хотел творить чудес напоказ, исключительно как некий фокус: "род лукавый и прелюбодейный ищет знамения, – говорил Он иудеям, – и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка" (Мф. 12:39). Почти все чудеса Спасителя – это либо исцеления, либо воскрешения. Христос "пользовался" Своей силой для того, чтобы помочь людям, которых Он любил, – знакомым, как тёща апостола Петра, или незнакомым, как наинская вдова и ее сын; но вместе с тем Его целью было укрепить в вере тех, кто уже веровал или был готов уверовать в Него как в Мессию.

Так же было и с Лазарем. Однако его воскрешение (быть может, благодаря близости Вифании к Иерусалиму) всколыхнуло огромные массы народа, собравшиеся в столицу на праздник. Уже далеко не только те иудеи, что плакали вместе с Марией и Марфой, но и совершенно чужие люди, услышав от других о чуде, с радостными криками встречают Иисуса, входящего в Иерусалим.

Но толпа переменчива, и те, кто сейчас (сами, должно быть, не очень понимая, почему) кричат "Осанна!", через несколько дней, поддавшись стадному инстинкту, будут столь же усердно и искренне вопить "Распни, распни Его!".

Иисус торжественно входит в Иерусалим. Можно подумать, что Он входит как царь, как победитель. Но мы прекрасно знаем, что это Его шествие – шествие на страдания. Таков путь, предначертанный Сыну Божьему волей Отца и Его собственной Божественной волей. Таков же путь Церкви и путь всякого христианина. Господь не обещал нам здесь, на земле, славы, почестей и богатства. Не обещал Он нам даже покоя и комфорта. Зато вполне определенно говорит Господь в Евангелии: "Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною" (Мф 16:24). Сам Он именно так и сделал.

Посему негоже нам требовать признания и любви к себе со стороны "внешних": мы не лучше и не выше нашего Учителя, "Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест" (Евр 12:2). Царство Его – не от мира сего; так и Его Церковь, доколе она остается Церковью, не может и не должна встраиваться, вписываться в мир сей: она – и шире, и выше его. Это относится и к каждому христианину в отдельности: быть в мире – но не от мира.

Сегодня – праздничный день. Но уже вечером мы услышим отпуст: "Грядый Господь на вольную страсть, нашего ради спасения, Христос истинный Бог наш, молитвами Пречистыя Своея Матере и всех святых, помилует и спасет нас, яко Благ и Человеколюбец. Аминь".