Как мы ездили за Благодатным огнем. Спецкор <КП> с делегацией Фонда Андрея Первозванного совершила паломничество в Иерусалим

В Иерусалиме еще только рассвело, как мы вышли к храму. Несколько часов продвигались по узким улочкам Старого города, то бежали, рискуя свалиться со ступенек, то стояли, и вместе с нами продвигались тысячи паломников из многих православных стран – Сербии, Белоруссии, Украины, Греции. Делегации Фонда Андрея Первозванного выдали розовые бумажные браслеты и шейные косынки в цветах российского флага, чтобы мы узнавали своих. Наши дошли все, ведомые председателем Попечительского совета Фонда Андрея Первозванного, президентом ОАО "РЖД" Владимиром Якуниным. В нашей делегации были священнослужители, вице-спикер Совета Федерации Александр Торшин, министр связи Игорь Щеголев, депутаты Госдумы, бизнесмены, банкиры.

Но самой интересной личностью в группе стала настоятельница иерусалимского Горнего православного монастыря 79-летняя матушка Георгия. Удивительно светлый человек, она мужественно преодолевала ступеньки и подъемы Старого города. Монашки, сопровождавшие матушку, слушая, как наши паломники сообщают по мобильникам, к какому времени подать машину к аэропорту в Москве, улыбались: "Раньше паломника всей родней, всей деревней собирали года два да еще ждали потом несколько лет обратно, не зная, вернется ли, а теперь вот за один день туда и обратно".

Несколько часов ожидания в храме – и он оглашается бурными криками, свистом и барабанной дробью, невероятными, казалось бы, звуками для этого почтенного места. Это начинается шоу молодых православных арабов. Взобравшись друг другу на плечи, чтобы их видели все, размахивая крестами и свечами, они носятся по храму и скандируют кричалки на манер футбольных болельщиков. Один из стоящих рядом со мной арабов рассказал, что возвещают они о том, что у них самая лучшая вера, самая правильная вера. Несколько лет назад один из ирусалимских правителей постановил не разрешать это арабское шоу. И что вы думаете? Огонь не сходил несколько часов, и больше никто не рискует. Ведь если огонь не появится – это будет означать конец света.

Пока пламенные арабы носятся по храму, в нашем приделе чинно выстраиваются священники с хоругвями, за ними – Иерусалимский Патриарх Феофил III. Перед входом в кувуклию проверяют его одежды – нет ли спичек. Он уединяется у гроба Господнего, по толпе прокатывается нетерпеливый напряженный рокот. Проходит несколько минут – и вот те же самые арабские юноши оглашают храм победным ревом: они первыми видят огонь через проемы кувуклии, похожие на иллюминаторы, просовывают в них своих свечи, и им первым Патриарх дает огонь. А потом огонь стремительно разбегается по храму, наполняя его жаром. Люди поджигают пучки из 33 свечей – по числу земных лет Христа.

Считается, что Благодатный огонь в первые мгновения не обжигает.

Свидетельствую: обжигает, хотя, кажется, и не так сильно, как обычный. Или, может, не обжигает только в первую секунду и, может, только праведников:

Храм погрузился в туман от горящих свечей, и вдруг сквозь гарь из окон купола прорезались лучи света. Люди ахнули, и тут же в лучах поднялись под купол голуби – символ Святого Духа. Случайно, синхронно, волшебно, божественно. Кто-то провозглашает по-русски: "Христос воскресе!", и, кажется, тысячи голосов отвечают: "Воистину воскресе!"