Инициативы Чаплина. Священник о ночных клубах, рэперах и мини-юбках

Глава Синодального отдела по взаимоотношениям церкви и общества и автор термина "православный дресс-код" Всеволод Чаплин выступил с новой инициативой – он предлагает организовать православные ночные клубы. "Афиша" спросила у протоиереея, что он имел в виду.

– Когда появятся православные ночные клубы?

– Вообще, когда я говорил о ночных заведениях, где нет ни разврата, ни наркомании, ни пьянства, я имел в виду уже существующие примеры. Вспомним тот же "Проект ОГИ", где люди до поздней ночи покупают книги, читают стихи и слушают музыкантов.

– Признаюсь вам честно, без пьянства в "ОГИ" не обходится.

– Пьяные люди есть. Это проблема. Нужно вообще очень серьезно подходить к вопросу о том, возможен ли в таких местах алкоголь. Мы в свое время много спорили об этом с Жаном-Франсуа Тири, основателем католического центра "Покровские ворота". Я говорил ему: разрешите пиво, вино, но ни в коем случае водку. Он решил не разрешать ничего. Не знаю, правильно или нет. Напиться можно чем угодно.

– И чем напиваются католики?

– А там кофе пьют. И кофе там, кстати, довольно хороший. Я считаю, что если в заведении установился микроклимат, исключающий пьянство, можно налить бокал-другой вина или кружку пива. Но если есть опасность, что все кончится пьяными выходками, тогда алкоголь лучше запретить.

– Вообще у церкви есть какой-то план по работе с молодежью: православный рок, православный рэп?

– Православный рок – это уже давно вошедшее в жизнь явление. Если я правильно помню, первая виниловая пластинка русского христианского рока с моей статьей на обложке была выпущена в 1992 году.

– А вы сами этот рок слушаете?

– В плане музыки я человек достаточно широкий. В последнее время часто посещаю концерты классической музыки. Вчера умудрился посетить два: первое отделение концерта студентов Консерватории и Валерия Гергиева. Рока я переслушал очень много. Пытаюсь слушать даже попсу.

– Чтобы знать врага в лицо?

– Я уверен, что и в этой сфере есть мыслящие люди. Единственное – для рэпа я, наверное, староват. Но знаю, что есть православные рэперы. Музыку их не слышал, а слова, что попадались в интернете, мне понравились – серьезные, ничем богословски не противоречащие православному учению. Очень важно, чтобы они нашли дорогу к слушателю.

– Вы отслеживаете реакцию на то, что вы говорите?

– Да, конечно. Но реакция – не самое главное. Последнее, что должен делать священник, – это пытаться угодить общественному мнению.

– Но вы же очень жесткие вещи говорите: мол, если носите мини-юбки, не жалуйтесь потом, что вас изнасиловали.

– Но ведь это правда! Хоть и неудобная. Чем отличается деятельность церкви от деятельности PR-агентств? Наша задача не в том, чтобы нравиться, а в том, чтобы пробуждать совесть. Люди привыкли к своим греховным привычкам, и их приходится отрывать от души, как коросту. Что всегда больно.

– Но после таких высказываний у людей уже входит в привычку ваши высказывания с сарказмом воспринимать.

– Посмотрим, кто кого переспорит. По большому счету у церкви одна и та же стратегия две тысячи лет: говорить правду даже тем, кто не хочет ее слышать. Напоминать людям, что по окончании временной жизни ничего не кончается – и что надо будет дать ответ перед Богом за все, что ты делал и говорил. И даже за то, что ты думал.