Миссия выполнима

Новый Иерусалим открывает свои тайны археологам

На территории Новоиерусалимского монастыря работа буквально кипит по всем направлениям. Монастырь практически полностью оделся в леса: пожалуй, такой грандиозной стройки он не видел с момента своего основания – с семнадцатого века. Масштаб развернувшихся работ непосвящённого человека даже пугает, но деловитость, слаженность и последовательность проводимых специалистами действий убеждают в том, что всё идёт как надо – по плану.

...Жарко, душно, шумно, ветрено, пыльно, на небе ни единого спасительного облачка. Светило в зените, и даже в тени не становится легче. У меня в руках, похоже, сейчас расплавятся и диктофон, и фотоаппарат. А каково археологам?! Вряд ли адская жара может быть препятствием для их деятельности – зимой, в холода, раскопки производить, особенно в нашем климате, либо невозможно, либо крайне затруднительно, поэтому основные работы приходятся на тёплое, часто на самое жаркое время года. А здесь, в Новом Иерусалиме, без результатов археологических изысканий продолжать восстановление Святой Палестины просто невозможно. Более того, археологам уже удалось добыть богатейший научный материал, который помог найти ответы на многие вопросы, терзавшие учёных, историков и исследователей монастыря, и на достигнутом археологи (которые, кстати, частично живут в палаточном лагере на территории монастыря, частично в снятых на лето квартирах в городе) останавливаться не собираются.

Жду у Надвратной церкви встречи с Марией Капитоновой, заместителем начальника истринского отряда, научного сотрудника Института археологии Российской академии наук. Почему-то представляю себе маститую, заслуженную даму в годах, а навстречу мне лёгкой походкой направляется совсем молодая женщина.

– Существуют два основных этапа работ – предпроектные и охранные: в ходе первых проводятся определённые исследования, а в ходе вторых мы сохраняем обнаруженные артефакты и постройки до принятия архитекторами и проектировщиками определённого решения, – рассказывает Мария Анатольевна.

Работа у сотрудников истринского отряда не только тяжёлая и изматывающая физически, но и кропотливая. Здесь человека – высококвалифицированного специалиста – заменить некем. Под землёй может быть всё что угодно, и важно сориентироваться, как действовать дальше, как очередную находку исследовать. Каждый объект, каждая кладка – это загадка. Исследования самих построек – тонкий момент, где нужны люди с опытом, которые могут взять на себя ответственность. Здесь техника бессильна.

– Помните свое первое впечатление от монастыря?

– Да. Ощущение слоёного пирога, причём со множеством неизвестных и со сложностью датировки разных слоев. На этот объект мы пришли в 2009 году, здесь планировались предпроектные работы, и памятник до этого времени нами комплексно не изучался. Были некоторые точечные исследования, аварийные архитектурные работы, но по сути дела о памятнике с археологической точки зрения мы толком ничего не знали.

Поэтому для начала, естественно, провели архивные исследования, собрали необходимые сведения, внимательно изучили практически все имеющиеся исторические документы о том, как возводили монастырь, какие существовали на его территории постройки, и начали копать.

Конечно, мы предполагали, что нам предстоит много дел, но выяснили, что здесь работы просто непочатый край, что в реальности под землёй здесь никто никогда не работал и что здесь, вернее внутри, находится совсем не то, что отражено в документах!

Расхождения, и очень серьёзные, есть, и только археологические работы и тщательные раскопки позволят выяснить истинное состояние дел, историю многих утраченных объектов, в общем, приоткрыть завесу самых разных тайн и загадок, связанных с Новым Иерусалимом, – уверена Мария Капитонова.

БЕЛЫЙ КАМЕНЬ С ЦАРСКИХ ЗЕМЕЛЬ

Она рассказала, что на территории Нового Иерусалима на протяжении всей его трехсотлетней истории очень много строили и перестраивали, но использовали практически один и тот же материал с небольшими модификациями – в основном так называемые дикий и белый камни, из которых активно возводили церкви на Руси в XV – XVIII веках. Это привозной строительный материал, выработки которого находились на землях, принадлежащих царскому двору, а царская фамилия всегда, ещё с момента создания Нового Иерусалима, отличала и поддерживала монастырь. Знатные особы постоянно посещали его, с удовольствием гостили в древних стенах. Также использовали и кирпич, который делали прямо здесь, благо красной глины в наших почвах достаточно.

Интересно, что в разное время использовали разный цементирующий раствор: яйца применялись в основном в соборе, в ранних постройках. Более поздняя кладка идёт на стандартном известковом растворе, который очень сильно вымывался, поэтому некоторые башни монастыря начали крениться; в XIX веке уже появляется ранний цемент.

– Нам-то, конечно, интересно всё наиболее древнее. Сначала мы ориентировались на самый ранний чертёж XVII века, даже не столько чертёж, сколько зарисовку. Смотрели примыкания фундамента, чем они отличаются, глубину заложения, но всё это характеристики, очень важные для проектировщика, нам же более всего интересно, была ли смена технологии в период возведения монастыря: дело в том, что Новый Иерусалим собирал все интересные и по-настоящему передовые для своего времени технологии. Нам это при раскопках отлично видно. Некоторые обнаруженные постройки оказались для специалистов полной неожиданностью. Например, при шурфовке у Ефремовой башни были найдены подземные караульни, которых нет ни на чертежах, ни в документах, но эти-то сооружения конструктивно держали башню, которая изначально была поставлена на овраг: вот в качестве опоры и сделали эти два помещения. Нигде не фигурирует и найденное нами караульное помещение у Сионской башни. Вообще мы обнаружили массу разных пристроек, формат которых до сих пор не ясен, тем более их нет в документах. Хорошо сохранились основания кирпичных печей и погреба, собраны множество монет, фрагменты тысяч изразцов самых разных типов. Обнаружили археологи при раскопках и оранжерею, в которой братия в XIX веке, по слухам, даже виноград выращивала. Кроме того, в восточной части территории найдены следы поселения рубежа позднего бронзового и раннего железного веков. Работать здесь необыкновенно интересно, буквально каждый день приносит сюрпризы, – говорит Мария Капитонова, которая до Нового Иерусалима трудилась на таких объектах, как гостиница "Россия", Коломенское, Зачатьевский, Данилов монастыри, собор Василия Блаженного, церковь в Столешниковом переулке, Спасо-Ефимиев монастырь, где находится усыпальница князя Пожарского.

После того как археологи что-то нашли, движимые артефакты собираются в камеральную обработку, где их очищают, шифруют и сдают в наш музей как цельную коллекцию, которая, вероятно, скоро будет выставляться. Часть недвижимых артефактов, фундаменты или архитектурные детали консервируются песком до принятия проектных решений.

ЗАДАЧА КОСМИЧЕСКОЙ СЛОЖНОСТИ

...Мы продвигаемся по периметру раскопок дальше. Мария Анатольевна показывает мне на территории монастыря большую круглую яму, обложенную кирпичом и заполненную обломками архитектурных изразцов первоначального убранства собора (о назначении этого сооружения пока можно только догадываться). Дело в том, что ещё недавно архитекторы планировали восстанавливать внешний вид храма с помощью новых изразцов, но находка натолкнула специалистов на мысль вернуть хотя бы часть старинных элементов декора на место. Это позволит осуществить мечту многих православных священнослужителей – вернуть Воскресенскому Новоиерусалимскому монастырю первоначальный облик – такой, каким он был при Никоне.

Задача, если честно, космической сложности, ведь помимо мытья и склейки разбитых фрагментов потребуется произвести специальную реставрационную обработку поверхности – важно вернуть изразцам первозданный яркий цвет, так восхищавший очевидцев, для чего необходим легион лаборантов. Но в том-то и дело, что настоящая реставрация – это не современный помпезный новодел, это высокое искусство, очень дорогостоящее и доступное только истинным профессионалам.

– Какую самую основную задачу ставят перед собой археологи при работах в Новом Иерусалиме?

– Всестороннее, комплексное, масштабное исследование монастыря, которое, по сути, здесь никогда не проводилось. Важно понять, какие постройки имеет смысл восстанавливать, какие законсервировать, какие продолжать откапывать. Монастырь – живой организм, и кусками его исследовать невозможно и не нужно, здесь всё взаимосвязано, все перестройки чем-то обоснованы, и всё это безумно интересно. Ведь монастырь не всегда находился в зените славы, в его истории были страницы забвения и упадка, и нам многое предстоит выяснить, но сделать это можно, только совместив письменные и археологические находки.

ОДНА ИЗ ГЛАВНЫХ ЗАГАДОК

Этот монастырь – один из немногих, где ярко представлены начало и расцвет изразцового архитектурного искусства, как раз здесь были заложены основные традиции в этом отношении. Нам важно, почему одни изразцовые традиции прижились, почему другие канули в Лету. Мы обнаруживаем безумно красивые вещи, со сложными узорами. Такого другого памятника, как Новый Иерусалим, просто не существует.

– Наших читателей мучает самый главный вопрос: палаты Никона. Всё-таки вы их нашли?

– В исторических документах есть описание этих утраченных впоследствии построек, легенда о которых действительно пережила века. Да, описание есть, но нет привязки к месту и чертежа. Мы склонны считать, что в результате раскопок обнаружили дно пруда, который был вырыт в XVII веке и выстлан глиной, а рядом – остатки палат Святейшего (в описании упоминаются строение и дворик с прудиком). Рано говорить определённо. Сейчас мы собираем доказательства.

– Марина Анатольевна, и последний вопрос: вы и все сотрудники истринского отряда сейчас трудитесь только на этом объекте?

– Безусловно. Новоиерусалимский монастырь не терпит конкурентов, – улыбается Мария Капитонова, – и вообще мы здесь надолго. Пока этот уникальный объект не исследуем, пока не докопаемся в прямом и переносном смысле до сути, отсюда не уйдём.