Раннее апрельское утро 1942 года в немецком лагере для военнопленных почти ничем не отличалось от череды таких же сумрачных дней. Та же грязь, те же запахи немытых человеческих тел и крови, те же безысходность и отчаяние в глазах людей. Вдруг невдалеке показались несколько человек, которые несли кого-то на жердях. Солдаты, занимавшиеся своими повседневными делами, замерли, и в наступившей тишине все ясно расслышали: "Ефремов! Это сам Ефремов!".
Гитлеровский генерал, вышедший на крыльцо, увидел, что происходит, и приказал немедленно переложить Ефремова на носилки. Через несколько часов состоялись похороны. Удивительно, но фашисты хоронили генерала Красной Армии Ефремова со всеми воинскими почестями, под залпы оружейного салюта. Немецкий генерал, обращаясь к своим солдатам, сказал: "Мы сможем победить советский народ только в том случае, если вы будете сражаться за Германию так же доблестно, как русский генерал Ефремов сражался за Россию".
Так простились с героем Великой Отечественной войны, который до конца выполнил свой воинский долг перед Родиной и застрелился, не желая сдаваться в плен врагу.
Михаил Григорьевич Ефремов, кадровый офицер, выпускник военной академии имени Фрунзе, до войны командовал стрелковыми дивизиями, корпусом, войсками Приволжского, Забайкальского, Орловского, Северо-Кавказского и Закавказского военных округов. В начале Великой Отечественной он непродолжительное время был заместителем командующего Брянским фронтом. В ноябре 1941 года под Нарой Ефремов сформировал 33-ю армию – из ополченцев и вышедших из окружения солдат. В ходе начавшегося 6 декабря 1941 года контрнаступления под Москвой 33-я армия, действовавшая в составе Западного фронта (командующий
Г. К. Жуков), освободила Наро-Фоминск, Боровск и Верею.
После тяжелых, но успешных боев армия нуждалась в пополнении личным составом, боеприпасами и техникой. Поэтому для Ефремова стал неожиданностью приказ Жукова, полученный 17 января 1942 года, о наступлении на Вязьму.
К январю 1942 года отброшенная от Москвы вражеская группа армий "Центр" была ослаблена непрерывными боями, положение ее осложнялось небывало сильными морозами. Казалось, еще одно небольшое усилие – и враг не выдержит мощного напора, дрогнет и начнет отступать. Советское военное руководство пришло к выводу, что назрел момент для завершения разгрома противника на так называемом Вяземском выступе. Замысел наступления заключался в том, чтобы охватить немецкие соединения в районе Вязьмы армиями Калининского фронта с севера и частями Западного фронта с юга. Это позволило бы окружить и уничтожить подразделения двух немецких армий под командованием фельдмаршала фон Клюге. При примерном равенстве в живой силе гитлеровцы в тот момент вдвое превосходили наши войска в артиллерии и танках. Несмотря на это, операция вначале развивалась довольно успешно. Войска Калининского фронта (Конев) наступали со стороны Ржева. Левое крыло Западного фронта – три армии и 1-й кавалерийский корпус генерала Белова – ударили юго-западнее Юхнова и продвигались на соединение с Калининским фронтом. Правое крыло Западного фронта – пять армий – прорывало немецкую оборону в районе Волоколамска и Гжатска, а также через Можайск в направлении Вязьмы.
33-я армия двинулась в наступление из района Вереи. Половина ее частей увязла в боях под пос. Шанский Завод недалеко от Медыни. По приказу Жукова передовая группировка армии (три стрелковые дивизии) под руководством Ефремова двинулась на Вязьму. 1 февраля ей удалось прорваться на юго-восточные подступы к городу. Чуть раньше с юга туда же подошел корпус Белова. Между тем 39-я, 29-я армии и 11-й кавалерийский корпус Калининского фронта успешно прошли в немецкий тыл с севера. Предполагалось, что эти силы соединятся в районе Вязьмы.
Две немецкие танковые армии (4-я и 9-я) были уже почти окружены. Их снабжение осуществлялось только по железной дороге Смоленск – Вязьма – Ржев, которой наши войска угрожали и с севера, и с юга. Если бы дорога была перерезана, то судьба этих двух армий была бы решена.
Однако противник, получив подкрепление, сумел не только закрыть образовавшиеся бреши, но и отрезать прорвавшиеся в их тыл советские соединения от основных сил. Когда главные силы ударной группировки в составе трех дивизий вышли на подступы к Вязьме, противник, ударив под основание прорыва, 3 февраля отсек группировку от остальных сил армии и Западного фронта. В результате почти половина армии вместе со штабом попала в плотное окружение. В помощь им был брошен 4-й воздушно-десантный корпус, но это не исправило положения. Многие десантники попали под обстрел или высадились не там, где надо, из-за ошибок штурманов; в ходе десантирования погиб командующий корпусом генерал-майор А. Ф. Левашов.
Не имея достаточного количества боеприпасов и запаса продовольствия, в условиях абсолютного превосходства врага группировка 33-й армии во взаимодействии с партизанами два с половиной месяца героически оборонялась, отвлекая на себя крупные силы противника и нанося ему чувствительные удары. Примера столь длительных и упорных боев в условиях окружения в истории Великой Отечественной войны, пожалуй, не было. Опытный командир, Ефремов вынужден был выполнять приказы Жукова, который не прислушивался к его соображениям и запретил выходить из окружения. С востока и с севера от 33-й действовали 5-я армия генерал-майора Л. А. Говорова и 43-я армия генерал-майора К. Д. Голубева, но прорвать фронт за два месяца боев им так и не удалось. Атаковали только в лоб и всегда днем, теряя людей и технику. Немцы постепенно сжимали кольцо вокруг 33-й армии, и ее положение ухудшалось с каждым днем. В сутки солдаты получали 100 г хлеба и 200 г конины. По воспоминаниям генерала Белова, чей корпус также был окружен и пытался соединиться с ефремовцами, доставка продовольствия самолетами с "Большой земли" была малоэффективной: окруженцы получали менее половины посылаемых грузов. "Груз сбрасывался на парашютах с большой высоты в радиусе до пятнадцати километров вокруг посадочной площадки. Некоторые летчики, спеша, сбрасывали груз на первый попавшийся на глаза костер, даже не пытаясь найти условный световой сигнал..." По мере сил бойцам помогали местные жители, хотя сами жили впроголодь.
Ефремов неоднократно обращался к командованию Западного фронта с просьбой разрешить прорываться своими силами. В середине апреля он связался по радио с Генштабом и попросил разрешения на прорыв по кратчайшему пути – через реку Угру. Несмотря на противодействие Жукова, разрешение было дано лично Сталиным.
Из воспоминаний лейтенанта И. В. Якимова, бывшего помощника начальника шифротдела штаба 33-й армии:
"После указания Сталина генерал Жуков разразился грубой бранью за то, что Ефремов обратился к Сталину через его голову. Прочитав нравоучения Жукова, генерал Ефремов изменился в лице и сказал: "Тебя бы сюда хоть на недельку".
Положение окруженных войск с каждым днем усложнялось. Примерно в середине марта на территорию группировки был ошибочно выброшен десант. Выброска была произведена очень неудачно, часть парашютистов даже приземлилась в расположение немецких войск. Помощь десантников для ударной группы была незначительной.
В конце марта генерал Ефремов еще раз обратился с письмом к Сталину с просьбой дать разрешение на вывод ударной группы из окружения. Попытки расчистки тылов в течение двух месяцев успеха не имели. Приближалась весенняя распутица, в дивизиях скопилось много раненых, люди были измотаны до предела, увеличилось число больных тифом и т. д. Не было продовольствия и боеприпасов. Ефремов предлагал оставить плацдарм на западном берегу реки Угры и вывести остатки войск, пока еще была такая возможность.
В ответ на это письмо Жуков предложил Ефремову сообщить ему примерный вариант плана вывода остатков ударной группы из окружения. Получив распоряжение Жукова, генерал заметил: "Наконец-то дошло, но поздновато. Теперь наши потери удвоятся, если не хуже".
Но это еще был не приказ, а только намек на скорый выход из окружения. Судьба нашей ударной группы была предрешена, и это чувствовали все – от генерала до солдата.
Развязка неумолимо приближалась. Наступила весна, и начался разлив реки Угры. Немцы, зная безвыходное положение наших войск, в конце первой декады апреля предъявили ультиматум.
Из воспоминаний лейтенанта И. В. Якимова: "Нам дали
24 часа для обдумывания вопроса капитуляции. По получении пакета капитуляции генерал по телефону срочно вызвал меня. Когда я прибежал на КП командарма, у него был собран весь Военный Совет. Генерал Ефремов усадил меня за стол и прямо на немецком тексте продиктовал приписку генералу Жукову: "Чтобы завтра в 18.00 назначенное немцами место встречи парламентеров разбомбить". Это практически был ответ на ультиматум. Жуков аккуратно и в срок выполнил просьбу Ефремова".
В апреле 1942 года Ставка наконец дала разрешение на выход из окружения. 43-й армии было приказано организовать удар по позициям немецких войск. 13 апреля 33-я армия готовилась к выходу из окружения, концентрируя войска; на следующий день она начала прорываться на восток и северо-восток. С 15 по 18 апреля, по немецким данным (скорее всего завышенным), из этой группировки 1694 человека были убиты и 581 взяты в плен. 43-я армия увязла в боях и не смогла соединиться с окруженцами. К 18 апреля под личным командованием Ефремова осталось примерно 2 тысячи человек. Им все-таки удалось прорваться на другой берег реки Угры, но там они были рассеяны противником. Лишь некоторые немногочисленные отряды советских солдат вышли к своим. Во время прорыва генерал Ефремов был тяжело ранен. Под Вязьму лично за ним Сталин послал самолет, сесть в который генерал отказался: "Я с солдатами сюда пришел, с солдатами и уйду". 19 апреля, когда обстановка стала критической, он застрелился, не желая сдаваться в плен.
Только спустя 56 лет подвиг этого героического человека был оценен. Указом Президента Российской Федерации от 31 декабря 1996 года № 1792 "за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годов" генерал-лейтенанту Ефремову Михаилу Григорьевичу посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации.
В 250 км от Москвы протекает одна из красивейших и самых чистых рек европейской части России – Угра. Эти места наполнены очарованием истинно русской природы. Они малонаселенны, и их охотно посещают многочисленные туристы и отдыхающие. К сожалению, сейчас уже мало кто помнит о трагических событиях заключительного этапа битвы за Москву, происходивших именно здесь и связанных с именем генерала Ефремова и его армией.
Источник: Орловский вестник
