На прошлой неделе произошли два внешне не связанных друг с другом события: Патриарх Кирилл призвал мирян защищать Церковь от клеветы и ложных обвинений, а известный оппозиционный политик в телефонных разговорах густо ругался матом и называл своих сторонников "пингвинами" и "хомячками".
Еще интереснее была реакция СМИ. Журналисты и общественные деятели, готовые раскритиковать представителей Церкви за куда менее острые выражения, простили своему политику нецензурные высказывания в адрес соратников, среди которых были и женщины. Большинство публикаций было написано с симпатией к оппозиционеру, поскольку его разговоры прослушали, а он сам был вынужден публично извиняться за непристойные выражения.
Конечно, подслушивать чужие разговоры неприлично, но не менее постыдно применять двойные стандарты по адресу "своих" и "чужих". Получается, что представитель Церкви вообще не может высказываться на общественно-политические темы, поскольку его тут же обвинят в оскорблении общества и попытке ввергнуть Россию в болото клерикализма, а человек, одевшийся в тогу борца с властью, может не соблюдать никаких приличий, поскольку его деятельность дает ему своеобразную индульгенцию.
На время оставим в стороне политику и поговорим о Церкви. В уходящем году протоиерея Всеволода Чаплина обвинили в том, что он хочет чуть ли не сжечь роман Владимира Набокова "Лолита". Почти никто из критиков отца Всеволода не обратил внимания на одну деталь. Реплика представителя Церкви "нужно проверить" была ответом на фразу радиоведущего о том, что признаки педофилии можно найти в текстах Набокова и Маркеса. Иными словами, отец Всеволод не предлагал запретить роман гениального писателя Владимира Набокова, но лишь отреагировал на реплику собеседника. В результате произошла неадекватная реакция на вырванную из контекста фразу. В случае же с политиком не последовало почти никакого отклика на поток оскорблений, который продолжался на протяжении почти 6 часов, при этом собеседники оппозиционера попали в очень неприятную ситуацию, поскольку человек за их спиной рассказывал другим людям гадости о них.
Две эти ситуации подтверждают правоту Святейшего Владыки в его заботе о защите Церкви. Партия "против", в которую несомненно входят организаторы последних митингов в российской столице, не раз обвиняла Церковь в том, что она поддерживает любые действия властей и не хочет поддержать "справедливый гнев народа". В декабре в некоторых СМИ сперва упрекали Патриарха Кирилла за то, что он долго не реагировал на массовые выступления, а затем раскритиковали обращение Святейшего, в котором тот призывал жителей России сохранять мир в стране, а верующих не участвовать в мероприятиях, которые могут привести к хаосу и взаимному ожесточению.
Митинг на проспекте Сахарова в Москве. 24 декабря 2011 годаМитинг на проспекте Сахарова в Москве. 24 декабря 2011 года
Критики Патриарха Кирилла попросту предпочли "не заметить" его высказывания о том, что власти и чиновники должны честно выполнять свой долг, его многочисленные призывы преодолеть наследие большевизма и начать выстраивать новую Россию, в которой нет ни гонений на Церковь, ни попыток одних политических сил уничтожить страну и своих оппонентов.
Наша Церковь попала в ситуацию, когда ее противники активно выковыривают соринки из ее глаза, но совершенно не замечают тех бревен, которые позволяют сами себе. В России уже была такая ситуация в начале ХХ века, когда многие представители интеллигенции, военные, видные чиновники и депутаты Думы бравировали своей оппозиционностью и неверием: в алтаре походной церкви могли сделать отхожее место (случай этот описывает митрополит Вениамин (Федченков) в своих мемуарах). Кончилось все революцией, в которой Россия "слиняла за три дня", а те, кто были ее инициаторами, практически все исчезли до 1937 года. Кровавая смена вех не пощадила и Церковь, которая в полной мере разделила трагическую судьбу народа.
Причиной этой катастрофы не в последнюю очередь стала именно двойная мораль общества. В начале ХХ века считалось хорошим тоном восхищаться Львом Толстым не как великим писателем, а как яростным борцом с Церковью и властью. Многие некрологи Толстому содержали в себе слова о том, что этот человек был нравственным ориентиром, который заставлял общество быть лучше. Нисколько не оспаривая авторитет Льва Толстого и его сложнейшие духовные поиски, заметим, что этот человек был последовательным антихристианином, видным сторонником партии "против" (его лозунг о непротивлении злу насилием не должен вводить в заблуждение, поскольку Толстой призывал к радикальному пересмотру таких традиционных институтов, как суд и армия).
В наши дни ситуация отчасти похожа на то, что происходило в России сто лет назад: в стране и Церкви очень много реальных проблем, люди устали от произвола власти и невнимания к собственным нуждам, но при этом никто не предлагает позитивных идей переустройства общества. Требования митингующих сосредоточены на отмене результатов выборов, уходе из политики Путина и желании избрать новую Думу. Все это Россия уже проходила сто лет назад – по разным причинам менялось правительство, переизбиралась Дума, но это кардинально не улучшало ситуацию, поскольку никто не хотел услышать другого человека, поступиться своими амбициями, остановиться и услышать тихий голос, говорящий о любви к людям, независимо от того, какую должность они занимают. Этот голос мог звучать не из уст православных иерархов, он мог принадлежать авторам сборника "Вехи" или Оптинскому старцу Варсонофию, сказавшему о Толстом фразу, полную сострадания, но голос любви не был нужен тогдашней России, что и привело к глобальной катастрофе.
Сейчас мы также переживаем "эпоху большой нелюбви", которая не изменится от того, сколько человек (30, 60 или 120 тысяч) позавчера вышли на проспект Сахарова в Москве. Пока люди готовы чувствовать себя "пингвинами" и "хомячками" и считать, что своим позволено больше, чем чужим, Россия будет балансировать на грани очень опасной пропасти. Чтобы этого избежать, стоит вспомнить строчки Владимира Маяковского:
Надо принять какие-то меры.
Ну, не знаю что, –
например:
выбрать день
самый синий,
и чтоб на улицах
улыбающиеся милиционеры
всем
в этот день
раздавали апельсины.
Если это дорого –
можно выбрать дешевле,
проще.
Например:
чтоб старики,
безработные,
неучащаяся детвора
в 12 часов
ежедневно
собирались на Советской
площади,
троекратно кричали б:
ура!
ура!
ура!
Конечно, пожелание поэта не слишком серьезно, но нам так иногда не хватает времени посмотреть по сторонам и почувствовать, что за зимой всегда приходит весна, а из "эпохи большой нелюбви" есть два выхода: либо война всех против всех, либо серьезный и вдумчивый поиск компромисса и способность спокойно разговаривать с другим человеком, не называя его "хомячком" или "бандерлогом". Как сделать, чтобы в наступающем году таких людей стало больше?
Источник: Татьянин день
