Великий Пост – это время, когда мы приводим свою жизнь в порядок; когда мы учимся быть порядочными людьми. Слово "порядочный" в нашем языке приобрело негативно-иронический оттенок: "порядочный" – это такой светский фарисей, человек, уверенный, что уж он-то точно не такой, как прочие люди, человек, демонстрирующий презрительную самоправедность, но очень часто даже без какой-либо веры в Бога.
Но само понятие порядочности надо бы вытащить из-под завала таких ассоциаций, потому что оно очень важно. Константин Леонтьев как-то заметил, что в России легче найти святого человека, чем честного. Конечно, он преувеличил, как это бывает с авторами блестящих афоризмов, но он обозначил проблему, которая остается реальной.
У нас принято свысока смотреть на добропорядочного обывателя, который верит в Бога, заботится о семье, ходит в Церковь, дает десятину на храм и еще какие-то пожертвования на благотворительность, добросовестно исполняет свою обязанности на работе и имеет хорошую платежную историю.
Настоящая вера – это подвиги; это что-то невероятное, ломающее все стандарты уютной мирской добропорядочности, это мученичество, или – раз уж мучители в наше время водятся в других областях земного шара – удаление в пустыню и почти рукопашные схватки с бесами, по примеру древних подвижников. А порядочный обыватель, который добросовестно продвигается по карьерной лестнице и умеренно жертвует благотворительному фонду, где у него хорошие знакомые, – это не то, нету в этом настоящего героизма.
Это соображение верно в одном отношении и неверно в другом. Вера – это действительно подвиг. Но подвиг – в отличие от мечты о подвиге – это трудно и, как правило, не щекочет самолюбие. Так юноша, мечтавший о воинской славе, развевающихся знаменах и героическом эпосе, оказавшись на плацу, начинает думать, что мечтал он немного не об этом.
Быть заботливым семьянином, верным прихожанином, честным гражданином и добросовестным работником трудно. Трудно быть добрым и терпеливым, ответственным и надежным. Трудно умеренно жертвовать – жертвовать вообще трудно. Это тяжелая, неинтересная и утомительная работа.
От нее хочется убежать – в мир мечты о великих духовных подвигах. Вот когда явится Антихрист, тогда я себя покажу, тогда я буду герой и мученик. Да и вообще, настоящая вера – это подвиги, а не обывательские добродетели. Так что обывательских добродетелей – вовремя отданных долгов, терпения, даже обычной вежливости – от меня не требуйте. Настоящая христианская любовь – это вам не мирская доброта. Вон, говорят, один святой еретика на соборе заушил... Что же мне пенять, что я несдержан и груб – я ведь тоже воин Христов! Вон как я в Интернете ополчаюсь на врагов Святого Православия – меня даже забанили везде!
Беда в том, что все мы рады забыть очевидное. Хотя святость выше добропорядочности, самопожертвование выше небольших денежных переводов, христианская любовь выше обычной доброты, все эти качества – по крайней мере не ниже.
Перед тем как карабкаться на высоты, надо заметить одну вещь: даже по снисходительным мирским меркам мы одичали. Не надо пока воспарять во области заочны, надо научиться гораздо более простым и базовым вещам – терпению, доброте, вниманию к другим людям, добросовестному отношению к своим обязанностям. Способности в чем-то себе отказать, сэкономить сто рублей и пожертвовать их. Да, негероично, трудно и скучно, и делать это придется по одному шагу за раз, ставя себе реалистичные цели и добиваясь их осуществления. Это и есть христианский подвиг, потому что выйти хотя бы на уровень добропорядочного обывателя, который хорошо заботится о семье и регулярно жертвует на благотворительность, будет уже великим достижением.
Источник: Фома
