Вера и правда

"Известия" разбирались, почему у самого известного опекуна в России Веры Дробинской хотят забрать детей-инвалидов

ЕЛИЗАВЕТА МАЕТНАЯ, ВЛАДИМИР СУВОРОВ (Фото)

Вера Дробинская из Астрахани – самая известная женщина-опекун в России: она взяла на воспитание семь приемных детей-инвалидов. У каждого из них – букет диагнозов, самый легкий из которых – умственная отсталость. В 2007 году Дробинская стала "Человеком года", ей подарили "УАЗ-Патриот".

В середине января интернет взорвало сообщение, что органы опеки хотят отнять у Дробинской детей. За женщину вступились известные правозащитники, Общественная палата, тысячи неравнодушных людей предложили ей свою помощь. Появились открытые письма к президенту и во все властные структуры с одним требованием: спасти мать-героиню от безжалостных чиновников. В самой Астрахани отношение к Вере и ее семье совсем другое: там считают, что спасать нужно вовсе не Дробинскую, а ее приемных детей-инвалидов – от нее самой.

Мама Вера и ее дети

Домой к Вере Дробинской – в частный дом на окраине Астрахани – мы приехали утром. Дети только проснулись. На столе – буханка нарезанного хлеба и кувшин чая с молоком.

Первым, подволакивая ногу, появился 11-летний Мишка: он схватил снятый сапог и тут же принялся его облизывать. "Не обращайте внимания, он так познает мир, это пройдет", – успокоила Вера. Позже мы узнали, что обувь Мишка облизывает уже шесть лет – с тех пор, как Вера забрала его из детдома.

Мишка вцепился в руку и потащил в глубь дома. В углу комнаты стояло раздолбанное пианино. Мишка начал стучать по клавишам пальцами, потом локтем. Мальчик вошел в раж и стал изо всех сил биться о пианино головой. Разбив лоб в кровь, мальчишка схватил стакан с гайками и начал их "глотать", а потом выплевывать. "Да не переживайте вы так – на самом деле он очень осторожный", – снова успокоила нас Вера.

Мишка – самый сложный из всех детей. У него тяжелая умственная отсталость, он не разговаривает. Остальные дети хотя и поспокойней, легкими их тоже не назовешь. У 8-летнего Кольки "болтается" нога, но он носится по дому, как человек-паук. У 10-летнего Максима проблемы с позвоночником и энурез, у 10-летней Тавифы был тяжелейший порок сердца, и ее оперировали в Австрии.

11-летняя Маша, как говорят французы, "дитя воскресенья" – родная мама пила всю беременность, и у девочки проблемы с памятью. Но когда она улыбается, забываешь и про грязное постельное белье на детских кроватях, и про ободранные обои, и про сломанную мебель.

"Сердце кровью обливается!"

По астраханским меркам семья Дробинской живет в достатке: в доме почти 100 кв. м (достраивали за счет благотворителей из Швейцарии), три стиральные машинки и завалы одежды. Пособий и пенсий на детей Вера получает больше 80 тыс., при том что средняя зарплата в Астрахани – 6-7 тыс. рублей.

– Получая такие деньги, разве нельзя этих несчастных детей нормально кормить? Дети вечно голодные ходят, суп им варят из костей, одновременно с ними из этой же кастрюли едят кошки, – говорит няня Людмила Гузенко, больше года проработавшая в семье Дробинской. Она плачет, когда рассказывает о жизни приемных детей.

– Гуманитарка тюками идет: и одежда, и "химия" для дома, овощи приносят мешками. Но часто вещи просто выкидывают, даже не стирая. Белье сушится на заборе, падает, на нем валяются собаки, а потом спят дети, – рассказывает Гузенко. – Не могу я этого видеть – сердце кровью обливается!

Дело к 11 часам, дети собираются в школу. Маша роется в куче одежды, но ни одной чистой кофточки там нет. На ногах у нее ватные штаны, без колготок, на улице минус 30. Мишка пытается вырваться во двор босиком. Тавифа рыдает, умоляя оставить ее дома.

– Она с Максимом сидит за одной партой, он ее забивает – не дает рта раскрыть, – поясняет Вера. – А так она девочка толковая – если один на один с педагогом занимается.

До шести лет Тавифа молчала: и говорить, и писать она начала одновременно, после того как с ней начала заниматься дефектолог Анна Черничко.

– Заниматься дома невозможно – другие дети не дают, – рассказывает Черничке. – Я просила Веру, чтобы она Тавифу привозила к нам в центр, где есть и другие специалисты. Но все это быстро сошло на нет. Вместо профессионалов к ним теперь приходят волонтеры, без образования и специальных знаний. А разве можно ставить эксперименты над больными детьми?

Первыми забили тревогу врачи-психиатры – они больше года не видели детей, которые стоят у них на учете. В ПНД Дробинская их не приводит, домой врачей не пускает. В своем блоге Вера уже давно сообщила, что половина диагнозов у детей – надуманные, а инвалидность снята. На самом деле дети просто ни разу не были на переосвидетельствовании.

Пока младшие на уроках, из школы возвращаются старшие – 17-летние Надя и Рома. Они учатся в вечерней школе, в 5-м классе. Одноклассники над ними издеваются, а в ответ Рома грозится: когда закончит школу, запрет всех в классе и подожжет. "Он спит с топором, и чем старше, тем агрессивнее становится", – качает головой няня Гузенко.

Надя говорит, что в школе им ничего не задают, учебников у нее нет – "мама не купила". Девушка занимается в художественной школе, но рисовать дома удается редко, поскольку на ней и уборка, и Мишка. Надя достает свой последний недоделанный рисунок, чтобы снова убрать его в шкаф и взяться за щетку.

Любовь, смерть, ребенок

В России около 700 тыс. детей-сирот. Все последние годы детдомовцам усиленно искали новых родителей, раздавали их под опеку и в приемные семьи. Детей, впрочем, брали не только из-за любви или жалости, но и из-за пособий. И если на здоровых сирот очередь есть всегда, то детей-инвалидов брали в семьи в основном иностранцы.

Веру Дробинскую в корысти астраханцы заподозрили не сразу. Ее друзья-волонтеры, в основном москвичи и питерцы, убеждены, что в ее случае желание жить за счет больных детей вообще ни при чем. Лютеранский пастор Вера Зауэр, сообщившая в опеку о том, что Дробинская жестоко обращается с детьми, бьет их и не оказывает медицинскую помощь, не сомневается – все дело в деньгах. Тетя Вера, говорят дети Дробинской, учила их читать и писать. Теперь они называют ее "предательницей".

Обе Веры познакомились в 1994 году, в католическом храме . Настоятелем костела был священник Кшиштоф Немейский. Красавец-поляк был не женат и хранил целибат, что не мешало женской половине Астрахани по нему сохнуть. Вера Дробинская тоже была не замужем, отработала 10 лет врачом-неонатологом и хорошо знала немецкий. Целыми днями она пропадала в костеле, помогая о. Кшиштофу отправлять безнадежных детей на лечение за границу, и как переводчик ездила с ними на операции.

Света жила в Разночиновском доме-интернате для умственно отсталых детей. Родилась она без ножек и считалась необучаемой. В Австрии ей сделали девять операций, девочка выучила немецкий и пересела в инвалидную коляску, сейчас она сама с монахинями помогает сиротам.

– Первый опыт оказался удачным, он вдохновил нас всех, – рассказывает Вера Зауэр.

В 2000 году 40-летний о. Кшиштоф выпил чаю и умер. Яд подсыпала 60-летняя прихожанка, которую он приютил.