Источник греха – бедность? Католическая церковь пережила увлечение марксизмом

Размышление о причинах социального зла в мире и способах его преодоления в Католической церкви в XX веке оформилось в движение "богословие освобождения". Что это такое рассказывает диакон АВГУСТИН Соколовски, доктор богословия, преподаватель Фрибургского университета в Швейцарии.

Бедность – не порок, а привилегия

Богословие освобождения – учение, возникшее в Латинской Америке и других странах третьего мира. Его основная интенция – размышление над причинами и следствиями социального зла в мире, связью социального зла и греха и способами их преодоления. По мнению ряда сторонников богословия освобождения, источник греха – бедность. Существуют не только грешники, но и "жертвы греха", нуждающиеся в справедливости и защите; бедные являются "привилегированным каналом Божией благодати". Второй постулат богословия освобождения – идея о том, что для изучения феномена бедности христиане должны использовать современные достижения науки, в частности социологию и экономику, раз бедность – источник греха. Христианской миссии дается особая роль защиты справедливости для бедных и угнетенных, особенно через политическую деятельность.

Непосредственным импульсом к появлению богословия освобождения стал приход в ряде стран Латинской Америки в 1960-е и 1970-е годы жестоких режимов, преследовавших не только левых, но и умеренных сторонников социальной справедливости. Расстояние между богатыми и бедными, и без того огромное, продолжало расти. Ситуация породила ответную волну – революционное движение, поставившее своей целью свержение деспотических режимов. В нем приняли участие и католические священники.

Так, после насильственного свержения режима Сомосы в Никарагуа, несколько католических священников пошли на сотрудничество с сандинистским режимом (1979-1989) и заняли в его правительстве официальные посты, несмотря на запрет папы Иоанна Павла II. В 1972 году в Филиппинах была основана организация "Христиане за национальное освобождение" (CNL): вошедшие в ее состав священнослужители ставили своей целью сопротивление режиму филиппинского диктатора Маркеса. Эти действия подняли главный вопрос богословия освобождения: до какой степени христианину разрешена борьба за справедливость на земле? Богословие освобождения – во многом результат интеллектуального анализа этой проблематики и размышления о роли в этой ситуации христиан.

Своим названием богословие освобождения обязано перуанскому священнику Густаву Гутьерресу (род. 1928). Но это учение нельзя связывать только с авторством отдельных богословов. Оно возникает как результат соединения целого ряда факторов: работой над социальным учением Католической Церкви, начатой в XIX веке; распадом колониальной системы; опытом чрезвычайной бедности в странах третьего мира, II Ватиканским собором, где много говорилось о необходимости служения и миссии среди бедных и преследуемых; популярности марксистских идеологий в странах Запада и Латинской Америки в 60-70-х годах прошлого века.

Как учение богословие освобождение неоднородно, здесь представлены богословские школы, нередко противоречащие друг другу. На практике идеи богословия освобождения выразились в создании миссионерских братств, групп духовенства и мирян для служения бедным, открытия школ и защиты прав туземного населения, конкретной материальной и духовной помощи нуждающимся, и, конечно же, в критике существующих социально-политических взаимосвязей. В 1968 году епископы Латинской Америки собрались на конгресс в Медельине (Колумбия), где было заявлено, что Церковь, в прошлом так часто становившаяся на сторону деспотических правительств региона, теперь станет на сторону бедных. Можно сказать, что с рождением богословия освобождения Католическая церковь в странах третьего мира перестала отождествлять себя с правящими элитами, как это, к сожалению, имело место ранее, и солидаризовалась и встала на защиту наиболее бедных и оставленных слоев населения. Девиз богословия освобождения: "Видеть, рассуждать и действовать".

Раскритиковано, но не отвергнуто

Среди епископата Католической Церкви можно встретить как сторонников, так и противников богословия освобождения. В Католической церкви осуждение богослова или богословия не означает осуждения личности. Если даже труды того или иного богослова официально признаются Церковью ошибочными, еретическими, но богослов при этом не противопоставляет свою точку зрения Церкви, он остается ее членом. Поэтому импульсы, заданные богословием освобождения, были восприняты в официальном дискурсе Католической церкви, хотя она и не сделала богословие освобождение своим официальным учением. В 2007 году V Собор латиноамериканских и карибских епископов в бразильской Апаресиде вместе с Папой Бенедиктом XVI высказался за необходимость решения социальных вопросов в перспективе, обозначенной представителями епископата, разделяющими идеи богословия освобождения. При этом ряд положений богословия освобождения подвергся критике со стороны вероучительного авторитета Церкви. Осуждались следующие тезисы: "чрезмерное доверие к данным естественных и общественных наук, когда, в том числе, теоремы марксизма воспринимаются не критически и в слово Церкви привносится атеистическое мировоззрение; действие по принципу "сначала хлеб – потом слово", когда вопросы спасения уступают место задачам социального служения; подмена богословия идеологией, когда марксизм из инструмента в оценке происходящего становится единственным критерием; подмена идеями революционной борьбы христианских идеалов противостояния злу; жесткое партийное противостояние по принципу убеждений, вносящее раскол в христианское общество; истолкование основополагающих христианских истин в переносном смысле, когда они становятся символами борьбы за освобождение бедных; придание Церкви временного исторического значения; тенденции к изолированному стремлению достижения секулярного благополучия и преодоления социального неравенства.

Главную ошибку богословия освобождения, по мнению Католической церкви, следует искать в предлагаемом им способе понимания действительности. Богословие освобождения пыталось совместить два несовместимых элемента: верно поставив цель в понимании проблемы рабства и исхода из него как в духовной, так и в социально-политической перспективе, оно прибегало к не богословскому анализу конкретных общественных проблем. В качестве методологии был взят марксизм и другие социальные и научные концепции без соответствующего критического анализа. В этой диалектике правильного подхода и неверного решения раскрывается старая, но актуальная проблема соотношения догматики и этики. Например, единственным желанием реформатора Западной церкви Мартина Лютера было восстановление, защита и обновление веры Древней Церкви. Сам того не замечая, Лютер использовал для этого герменевтику (способ понимания) Нового времени, основанную на гуманистической философии и исказившую его веру.

В своем критическом анализе богословия освобождения Католическая церковь говорит о существовании аутентичного, то есть подлинного богословия освобождения, опирающегося на библейское откровение об избавлении человека во Христе Иисусе. И здесь понятия искупления и освобождения (от бедности, греха) воспринимаются как синонимы. Социальная, политическая и всякая иная несправедливость и горе истолковываются как непосредственные следствия трагедии греха, преодолеваемые только благодатью. Никакая социальная работа по усовершенствованию жизни сама по себе не способна победить грех. Иначе зачем нужна жертва Иисуса Христа, искупившего человека своей крестной смертью? История показывает, что грех не исчезает с улучшением жизни человека, а пример социально благополучных стран нередко говорит о росте индифферентности к вере.

При этом в документах Церкви подчеркивается, что забота о бедных заповедана Евангелием. Бедность не является ни богоизбранностью, ни знаком осуждения Богом. В самопожертвовании и в помощи бедным явлена бывает воля Божия. Поэтому и богословие Церкви, учитывая, как сильно и резко меняется мир, требует детализации.

Сначала хлеб – потом слово?

В целом в ответ на критику со стороны Католической церкви богословы освобождения предпочли дистанцироваться от пунктов, вызвавших осуждение. Представителем богословия освобождения является и нынешний декан богословского факультета Фрибургского университета профессор Мариано Дельгадо (род. 1955). Тематика его научной деятельности не связана с марксизмом, но затрагивает вопросы миссии среди коренных народов Латинской Америки, которые по-новому подняли сторонники богословия освобождения.

И здесь есть две проблемы: с одной стороны, говорить людям о Божией любви и не проявить о них, по слову Божию, элементарную заботу, не одеть нагого, не накормить голодного, не защитить угнетаемого – невозможно. С другой, именно социальная забота нередко становится в беднейших странах поводом для часто неосознанной, но корысти. Возникают так называемые "социальные призвания": возможность стать христианином освобождает от невыносимых социальных условий, а возможность стать клириком означает получить уважаемый и недостижимый иным путем общественный статус.

В связи с этим мне хотелось бы привести два примера. Во Фландрии я был знаком с доминиканским священником-миссионером Эдвардом Костермансом. В молодости он по собственному желанию поехал в миссию в Конго, где провел 25 лет. Спрашивая, в чем заключалась его миссия, я ожидал услышать о проповеди и крещении, но узнал о постройке больниц и школ, об уходе за тяжело больными людьми из местного населения, которые больше никому не были нужны. Эдварду удалось дважды собрать средства и построить дом миссии, и дважды боевики Патриса Лумумбы его разрушали. Он вернулся в Бельгию в реанимационном отделении самолета, после того был полностью парализован. Но миссия выжила и принесла плоды. В Конго действуют монастыри, школы, больницы, построенные миссионерами. Если прежде миссионерами были монахи-доминиканцы из Бельгии, то в наши дни епископат, духовенство и миссионерские кадры состоят из местного конголезского населения.

Другой пример – из прославленной святости. Патер Дамиан де Фостер (1840-1889), священник и монах из Фландрии, отправился в миссию на Молокаи – гавайский остров прокаженных. Дамиан крестил, причащал, учил, лечил и сам копал могилы умиравшим от проказы. Вначале миссия давалась ему с огромным трудом: например, прокаженных он из страха и брезгливости мог причащать лишь на расстоянии, при помощи специальной длиной лжицы. Но с годами Дамиан настолько отождествил себя со своими больными "детьми", что в письмах о помощи в мир живых писал просто – "мы, прокаженные". Дамиан заболел проказой и отказался вернуться в Европу на лечение. Сохранились его фотографии с огромной толпой стариков, взрослых и детей – все в проказе, стоящие вместе, как выпускники после экзаменов. Сохранились и последние слова Дамиана: "Я хотел увидеть нашего епископа, но Господь сказал мне: "Эту Пасху ты будешь праздновать со мной"". В Католической церкви Дамиана именуют Апостолом прокаженных.

Говоря о социальном неравенстве между миссионерами и паствой в беднейших странах, богословие освобождения внесло не новый, но акцентировало вечный евангельский смысл: социальное различие преодолимо не социальной заботой "вообще", а лишь подлинно евангельским отношением – разделить с теми, кому ты проповедуешь Христа, их жизнь. Тогда можно стать услышанным.

Изменение миссионерской политики Католической церкви в беднейших странах позволило сократить и случаи "социальных призваний". Сегодня в Католической церкви миссия, как инициация в сакраментальную жизнь Церкви, то есть приобщение к таинствам без каких-либо дополнительных усилий миссионеров, практически отсутствует. Приняты строгие правила катехизации, для принятия крещения необходимо оглашение от нескольких месяцев до нескольких лет (три года обязательной катехизации в странах мусульманского востока).

Марксизм на дистанции

В своем официальном вероучении Католическая церковь относительно любой философии, политического или социального учения сохраняет дистанцированную позицию, предоставляя эти учения на рассмотрение богословию как творческой площадке. Осуждается не учение, а вредоносные для христианского вероучения следствия. Там, где есть тенденции подмены богословия тем учением или философией, элементы которых Церковь может лишь использовать, Церковь выражает свою критическую позицию, как это было с богословием освобождения.

Такая осторожность вызвана опытом прошлого, за который пришлось дорого заплатить. Вспомним хотя бы опыт Французской революции 1789 года, когда падение союза алтаря и трона привело к страшным гонениям на Церковь. Тесное сотрудничество государства и Католической Церкви вплоть до начала XX века стало одной из причин секуляризации в странах западного мира.

В латиноамериканском контексте можно указать на пример, представляющий опасность использования Церкви в поддержку режима. Известно, что венесуэльский президент Уго Чавес (род. 1954) неоднократно заявлял о своем стремлении строить социализм XXI века, ссылаясь на пример "революционера Иисуса Христа". Но позиция Католической Церкви по отношению к президенту Чавесу остается весьма критической, что выражается как в выступлении отдельных представителей духовенства, так и Церкви в целом. В 2007 году Конференция католических епископов Венесуэлы выступила с резкой критикой политики президента Уго Чавеса. В обращении Церкви говорится, что в глазах Церкви совершенно не имеет значения, какой политический режим находится у власти, но имеет значение соблюдение прав человека и попечение о бедных и обездоленных. По мнению епископата, политика Чавеса является губительной для населения, треть которого находится за чертой бедности. Несколькими годами ранее архиепископ Мериды Бальтазар Поррас говорил о том, что слова Чавеса – это пропаганда, чтобы отвлечь внимание от настоящих проблем беднейших граждан страны. Здесь Католическая церковь выступает против декларируемого властью марксизма именно для защиты социальной справедливости и помощи неимущим.

Другим примером, плоды которого покажет только будущее, является избрание на пост президента Парагвая в 2008 году Фернандо Луго (род. 1951). В прошлом миссионер, представитель богословия освобождения, работавший вместе с "епископом бедных" Леонидасом Прояньо (1910-1988), Луго в 1983 году был выслан из страны за противостояние диктатуре Стресснера. В 1995 году Луго стал епископом Сан Педро, одного из самых неблагополучных и бедных регионов страны. Придя к убеждению, что, будучи епископом, он не способен решить проблему бедности в родной стране, Луго официально попросил Рим о разрешении оставить служение. В 2008 году он был избран президентом Парагвая. В своем политическом кредо Фернандо Луго ссылается на слова Папы Пия XI (1879-1939): "Политика – высшая форма любви к ближнему".