Церковь, вызов слабых атеистов

Насколько достоверны данные о религиозности в Италии? Какое значение следует придавать заявлениям многих итальянцев, которые и сегодня продолжают считать себя католиками? Почему столько людей фактически равнодушны к религии, хотя у них не хватает смелости назвать себя атеистами или агностиками?

Вот некоторые проблемы, вокруг которых вращаются публичные споры, касающиеся судеб религии в развитом обществе. Они волнуют как ученых, занимающихся религиозными вопросами, так и церковных деятелей. Почему за видимостью, за внешней стороной в широких слоях населения обнаруживается разрыв между намерениями и подлинной религиозной жизнью. Это явление трудно интерпретировать.

Именно эта тема оказалась в центре недавнего интересного исследования, проведенного Массимо Интровинье и Пьерлуиджи Зоккателли, которые возглавляют Центр изучения новых религий в Турине. Их разработки проводились в южном регионе, но происходящее там касается и всей страны. Действительно, данные о религиозности этой среды (епархия Пьяцца-Армерина, одна из восемнадцати в регионе Сицилия, которая простирается между провинциями Энна и Кальтаниссетта) отражают религиозную географию многих итальянских провинций. До сих пор на фоне роста других религий более 85% населения продолжает считать себя католиками, треть населения регулярно посещает церковь по воскресеньям, более половины заявляет о большом доверии церкви . Очевидно, что религиозная приверженность у многих не очень крепкая, что отражает индивидуализм верующих (или религиозный "сделай сам"), что типично для нынешней эпохи. Тем не менее, очень распространена склонность "воображать" себя религиозным человеком, а не заявлять о своей дистанции или неприятии религиозных ценностей. По существу, атеистами или агностиками себя назвало меньшинство, примерно 8% опрошенных.

Новшество работы Интровинье и Зоккателли заключается в том, что они пошли дальше внешнего сценария, задав вопрос, насколько далеки от веры и церкви многие люди, которые продолжают сохранять некоторую связь с традиционной религией. Другими словами, наша панорама не составляется только из "убежденных атеистов", очевидно враждебных или равнодушных к религии, по идеологическим ли соображениям или от недостатка веры (в настоящее время ситуация ухушилась из-за скандала со священниками-педофилами). Наряду с истинно верующими и традиционно верующими есть обширная категория "слабых атеистов", апатичных и не интересующихся вопросами веры, несмотря на то, что некоторые из них не лишены сомнений и задумываются над вопросами существования. Этот "практический или фактический атеизм", по мнению авторов, гораздо шире распространен в стране, чем это выявляется статистикой. Это проявляется в том, что большинство итальянцев не порывает связей с католической религией, но остается на обочине. Следовательно, эти люди "далеки" от церковной жизни, они не испытывают враждебности к религии, но и не вовлечены в нее. Их религиозное равнодушие скорее всего определяется жизненным бременем или излишним вниманием, которое уделяется персональному успеху и материальным нуждам. Речь идет о таких людях, которые часто цинично заявляют, что деньги, любовь карьера – это более важные цели, чем религия.

Великий вызов католицизму, а также другим историческим религиям представлен новыми формами атеизма и религиозного равнодушия. Таков вывод труда Интровинье и Зоккателли, к которому они пришли, рассмотрев сходные процессы и в других европейских странах. Число атеистов (сильных и слабых) заметно уменьшилось в России, но держится на высоком уровне в Чехии и в Восточной Германии. Этот показатель растет не только в наиболее светских европейских сообществах, как, например, во Франции, но и в таких странах, как Италия, где многие считают религию наследственной традицией, а не духовным ресурсом.