Игумен Нектарий (Морозов): Они умалились более всех и потому более всех возвеличились

В силу некой стереотипности нашего сознания, которая порой вырабатывается в нас с течением времени, мы очень часто воспринимаем не только апостолов и пророков, но и вообще святых как-то плоско, шаблонно. Они представляются нам некими законченными в своем совершенстве образами праведности, гладкими, неприступными, словно изваяние...

И эта досадная клишированность крайне нас обедняет: ведь на самом деле и апостолы, и пророки были вовсе не придуманными кем-то былинными богатырями и не героями волшебной сказки. Они были такими же, как и мы, живыми людьми – со своими немощами, страхами, болью и страданием. Со своими радостями, стремлениями, особенностями. А какими людьми были всем известные апостолы Петр и Павел? Какие черты характера их отличали? Почему, будучи такими разными и не похожими друг на друга и по темпераменту, и по своему социальному положению, они в какой-то момент своей жизни бросили все и пошли за Христом? Сегодня, когда до конца поста, установленного Церковью в их честь, осталась ровно неделя, задать эти вопросы мы решили тому, кому знать на них ответы сам Бог велел – настоятелю саратовского храма во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла города Саратова игумену Нектарию (Морозову).

Такие же, как и мы

– Отец Нектарий, вы согласны, что это как-то обидно – воспринимать святых не как живых людей, а как каких-то неприступных в своем совершенстве сказочных персонажей? Хочется сломать эту стереотипность мышления, поэтому поделитесь своими ощущениями: какими вам видятся апостолы Петр и Павел? Что это были за люди?

– Вы совершенно правы, это действительно обидно – воспринимать святых подобным образом. Более того, это просто неверно. И мне кажется, что подлинное общение со святыми тогда только и начинается, когда у нас появляется способность чувствовать, ощущать их вот так – как живых, таких же, как и мы. Когда я думаю об апостоле Петре, то всегда вспоминаю о нескольких вещах... Думаю о том, что он переживал, когда шел за связанным мучителями Христом после своего отречения, что происходило в его сердце, когда он, трижды отрекшись, встретился глазами со взором Спасителя. Не гневным, не укоряющим, но исполненным любви. Какая тогда боль пронзила его?.. И как она настигала его день за днем, когда он, уже восстановленный в своем апостольском достоинстве, по свидетельству древнего церковного Предания, плакал во время пения петухов. И как радовался он, когда годы спустя смог принять ту же смерть, что и его любимый Учитель. И как молил он по смирению своему, чтобы распяли его вниз головой...

– Это действительно потрясающе – перед нами возникает совершенно иной образ этого человека, живой и объемный. А каким был апостол Павел?

– Святитель Иоанн Златоуст обращает где-то внимание на то, что Павел был ростом около трех локтей, то есть около 150 сантиметров. По мнению некоторых толкователей Священного Писания, у него был страшный гнойный конъюнктивит. И вот этот человек, крошечный, с гноящимися, воспаленными глазами, бросив вызов страшному языческому миру, идет сквозь него, благовествуя встретившего его на дороге в Дамаск Христа, обратившего его из "хульного гонителя" в великого "апостола языков". Его бьют палками, побивают камнями, он попадает в кораблекрушение, борется со зверями, его преследуют, над ним смеются. Но нет силы, которая могла бы его остановить, воспрепятствовать его проповеди, доколе не исполняет Бог главное желание его сердца – "разрешиться и быть со Христом" (Флп. 1, 23).

Оставить все ради истины

– Из множества Своих современников Господь помимо других апостолов выбрал для служения и проповеди этих двух людей. Причем в отличие от Петра Павел, что удивительно, никогда даже не видел Христа лично и, тем не менее, пошел за Ним. Почему именно их выбрал Господь? Какими качествами они для этого обладали и были ли это разные качества или одно и то же?

– Это была потенциальная готовность сделать то, что лучше всего выразил однажды апостол Петр, сказав Христу: "Вот, мы оставили все, и последовали за Тобою" (Мк. 10, 28). Оба они жаждали сердцем Истины, и Она открылась им. И то, как они восприняли, пережили встречу со Христом, показало, насколько они ее ждали, сами того не ведая. Они были способны Его увидеть, узнать, открыться для Него, отдаться Ему до конца. И потому именно их избрал Он, что им самим еще неведомое их собственное произволение было, как и всё, уже ведомо Ему. А в остальном они были разными людьми, с разными душевными качествами, разным жизненным путем, багажом, образованием, семейным положением, наконец.

– Вы говорите, "оставили все...". Но ведь бывает, что человек слышит призыв Бога, но не откликается на него. Почему так происходит? От чего вообще зависит вот эта счастливая способность человека услышать Бога и пойти за Ним?

– Вся предшествующая жизнь человека, все, что происходило в его сердце, делают его способным или неспособным слышать Божественный призыв. Чего искал до этого момента – момента призвания – человек, к чему стремился? Святитель Феофан Затворник говорит, что каждый, кто ищет истины, обязательно находит Христа. Ищет не удовлетворения своих желаний, не возможности самореализации, а истины! Апостол Павел гнал христиан и одобрял их убиение, потому что был уверен: такова воля Божия. Но как только встретил Христа, пелена неведения спала с очей его сердца, и не было уже никого ревностней его в служении Спасителю. Так происходит и с каждым бескорыстным искателем истины и смысла бытия. Господь касается в какое-то мгновение его сердца, и происходит встреча, узнавание Того, Кто и есть Смысл всего.

Верить Богу, а не себе

– Мы знаем и один весьма печальный эпизод из жизни Петра: когда наступила опасность, и Спаситель был взят под стражу, он, несмотря на всю свою пламенность, трижды отрекся от Христа. В этом контексте волнует вопрос: почему так произошло? Неужели, находясь рядом с Источником жизни, он испугался смерти? И если это так, как тогда нам, простым смертным, Христа никогда не видевшим, устоять в тяжелой ситуации и остаться верными?

– Апостолу Петру попущено было это падение потому, что он был уверен: "Что бы ни было, я не отрекусь!". И эту уверенность он выразил в присутствии всех апостолов в своей беседе со Христом: "если и все соблазнятся, но не я!" (Мк. 14, 29). И Господь дал ему познать, насколько в действительности немощен человек, чтобы впоследствии и он сам, такой ревностный и пламенный, умел сострадать чужой немощи, умел поддерживать, восставлять и исправлять падших. А как устоять нам?.. Не верить себе, не верить в себя, но все упование на единого Господа возлагать. Знать, что мы удобопреклонны ко всякому злу, способны на любое предательство, и молиться, чтобы Бог не попустил нам пасть, не попустил предать Его или кого-то... И Он может дать нам необходимые для верности и стойкости силы и разум.

– И все-таки любопытно, почему именно этих двух апостолов, один из которых пал до отречения, а другой чуть не стал истребителем христиан, Церковь считает первоверховными? И не было ли это избранничество обидно для других, также потрудившихся в апостольской проповеди и пострадавших за Христа?

– В данном случае первоверховные – значит более всех потрудившиеся, обладавшие особым авторитетом в соборе прочих апостолов. Ведь не каким-то внешним судом были они возведены на этот пьедестал, почему кому-то это должно быть обидно? Первоверховными назвало их церковное предание, так воспринимала их Церковь. Так относились к ним и другие апостолы, которые по сошествии на них Святого Духа уже не были теми немощными, неразумными людьми, выясняющими, кто будет большим в Царствии Небесном, кто сядет по левую и по правую руку от Христа в вечности. Для них единственным возможным отношением к этому вопросу стала заповедь Спасителя: "А кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою" (Мф. 20, 26). И именно слугами для всех были Петр и Павел – для каждого, к кому была обращена их проповедь. Они умалились более всех и потому более всех возвеличились. Они, их жизнь и проповедь были своего рода ориентиром для всех верных. Не только своими посланиями, но и самым образом своего служения Богу и людям они утверждали народ Божий и укрепляли его в стоянии в истине. Они не в переносном, а в прямом смысле этого слова были столпами Церкви.