Готовы ли мы на жертвы?

Апостолы шли на проповедь без денег, запасов пищи, даже смены одежд. Взамен Бог давал им Свою помощь. По мнению епископа Смоленского и Вяземского ПАНТЕЛЕИМОНА, это возможно тогда, когда миссионер готов на жертвы.

– Владыка, сегодня Церковь свободна, храмы открыты – почему люди не идут в Церковь?

– Я сам все время мучаюсь над этим вопросом: почему люди не идут в Церковь? Сам все время ищу на него ответ. Когда я иду по улицам Смоленска или Москвы и вижу людей, хороших, умных, ищущих, я не понимаю, почему они по воскресеньям не ходят в храм, почему не интересуются Евангелием, почему не хотят радости Царства Божия и не думают об опасности попасть в ад? Но когда я заглядываю внутрь себя, начинаю думать о том, почему я не достиг святости, почему я не имею даров Духа Святого в ощутимой полноте? Я вижу свои собственные грехи и понимаю, почему это происходит. Я думаю, что другие люди, когда так же, как и я, задаются вопросом, почему другие не приходят, почему другие не делают, в этот момент забывают о себе.

– Вы служите в Москве и в Смоленске и области – чем должна отличаться миссионерская работа в городе и в деревне, в рабочей среде или среде интеллигенции в наше время? Что в миссии должно быть главным?

– Миссия – это не методики, основанные на знании психологии человека. На таких методиках основывается пиар и рекламные кампании, и Церковь ни в коем случае не должна им уподобляться.

Миссионерство должно быть основано на любви, сочувствии и сострадании. Например, в XVIII веке группа монахов из Валаамского монастыря поехала миссионерствовать среди коренного населения американского Севера. В группе были священники, были люди ученые, умеющие доходчиво говорить о нашей вере. И был простой монах Герман. В результате в тех местах почитают в основном преподобного Германа Аляскинского. Конечно, для миссии очень важно образование, умение говорить на языке тех людей, с которыми предстоит общаться, но главное – подвиг, жертва. Без жертвы миссия невозможна. Германа Аляскинского помнят, потому что он этих людей просто любил. Он говорил: "Я им нянька". Он хотел сделать из диких волков Севера овец Христова стада. Святой Герман приехал не миссионерствовать, он приехал с этим народом жить, помогать ему, в том числе и в его мирских делах, например, защищать от лукавства и обмана российских компаний, которых интересовала только пушнина, а не души людей.

Настоящий миссионер – это преподобный Симеон Новый Богослов, который говорил, что он нищий, который получил от некоего Господина золотую монету, и бежит к своим собратьям, другим нищим, указывает на Того, Кто дал ему эту милостыню, и говорит: вот, Он всем дает, вы тоже можете у Него получить золотую монету. Такое миссионерство может осуществляться, конечно, в зависимости от того, какие способности есть у человека.

Есть и такой миссионер, как святитель Николай Японский. Он изучил японский язык, чужую для него японскую культуру, перевел на японский Евангелие, но главное, он принял тех, кому проповедовал, в свое сердце. Об этом сохранилось замечательное воспоминание: во время Русско-японской войны православные японцы попросили у святителя Николая благословение служить молебен о победе Японии. Святитель Николай их благословил, а сам в алтаре молился о победе России. Он сделал это для людей, с которыми враждовала его страна, родственники которых, может быть, в этой войне убивали его близких, потому что любил их. Для него это было очень непросто: в своих дневниках он признается, как психологически трудно ему было с японцами, как тяжело было воспринимать их обычаи, их необычную пищу, сам стиль жизни. По сути, вся жизнь святителя Николая в Японии была жертвой, отказом от себя. И какой обильный плод она принесла.

Можно, конечно, сделать и так: я приехал, поговорил с этими людьми, покрестил и уехал, а они остались. Мы так ездили в миссионерские походы, и мало что сделали, к сожалению.

– Известно, к чему такая опора на власть нас привела в 1917 году. Это было одной из причин того, что храмы стали рушить, люди от Церкви отрекаться, отождествляя Церковь с властителями этого мира. Для них тогда не было разницы: помещик, фабрикант или поп, – это была одна команда. Церковь, конечно, во все времена была защитницей угнетенных, но в 1917-м это знамя из рук Церкви выхватили революционеры. Нам надо учесть этот опыт и идти дальше, делать то, о чем говорил Святейший Патриарх Кирилл на своей интронизации: "Церковь научилась говорить на языке богатых, теперь ей нужно научиться разговаривать на языке бедных".

– Господь сказал апостолам: "Идите и научите все народы". Но – "ничего не берите на дорогу: ни посоха, ни сумы, ни хлеба, ни серебра, и не имейте по две одежды". (Лк. 9: 3). Христос лишает своих миссионеров всех человеческих ресурсов (власти, денег, даже комфорта), но взамен дает силу Божию. Отчего Он предостерегает миссионеров?

Опасность сребролюбия есть у всех. Сребролюбивым может быть и нищий. Ведь сребролюбие – это не просто имение денег. Сребролюбие – это когда ты от ерунды какой-то не можешь отказаться ради другого. Можно быть сребролюбивым, имея одну одежду, а можно не быть сребролюбивым, хотя у тебя фабрики-заводы, и ты все это используешь для того, чтобы помочь другим.

– Потому что через апостолов действовал Дух Святой.

Я думаю, что Господь не зря предупреждал своих учеников: "берегитесь закваски фарисейской". Он об этом предупреждал так часто, потому что осознавал опасность появления этого духа в Церкви. И если мы не боимся этой закваски, становимся фарисеями, лицемерами, если возлагаем на людей бремена неудобоносимые, а сами забываем о том, что, по словам Иоанна Предтечи, плодом покаяния является отказ от двух одежд, тогда мы лишаемся силы благодати. Тогда мы имеем только лик благочестия, а от силы благодати мы отреклись.

– Обратить всех в свою веру – нет такой задачи у миссионера. Задача миссионерства правильно формулируется апостолом Иоанном Богословом: "в веру истинную". А не в свою.

Господь всем людям дал свободу. Нельзя человека насильно заставить любить, и Господь этого не делает. Он всех призывает к любви, всех призывает к вере, но не делает это насильно. И Церковь не может этого делать. Задача Церкви – свидетельствовать об истине, и тем людям, которые готовы слышать, конечно, надо об этом говорить. Миссионерство прежде всего, как мне кажется, должно осуществляться внутри церковных приходов. Мы должны каждого человека, приходящего в храм, встречать с любовью и каждому человеку стараться помочь, а не ходить по улицам, хватать за пуговицы всех проходящих и втолковывать им наше вероученье. Мы ведь хотим сделать так, чтобы эти люди пришли в храм? Но если они придут в храм и встретят там грубость, лицемерие, сребролюбие, они уйдут. Сделать храмы живыми общинами, в которых есть любовь, – вот наша задача.

– Да говорить вообще надо поменьше. Надо не говорить, а делать. Конечно, должна звучать проповедь, но и она должна призывать к деланию, а не к слышанию красивых слов, к плодам покаяния, к изменению себя и помощи ближним – как проповедовал Иоанн Предтеча.

Беседовала Ирина Сечина