Pussy Riot: Все, что может священник

В этой истории все больше абсурда. Виновниц скандала в храме Христа Спасителя держат под стражей так долго, а дело, которое им надо изучить, так объемно, что кажется, будто речь идет о какой-то сложнейшей операции. А ведь тут все на виду. И любой судебный приговор был бы гораздо лучше, чем эта тянучка. Самый строгий вердикт можно было объяснить, ведь есть прецеденты – с осквернением синагоги, например. И самое мягкое решение могло быть логичным, когда мягкость уравновесил бы общественный резонанс.

Но больше всего абсурда в этот сюжет добавляют нападки на Церковь, которую пытаются представить едва ли не главной виновницей происшедшего. Звучат упреки в жестокости, отсутствии милосердия. Только ведь дело-то разбирается не в церковном суде, а в Таганском, который патриарху не подотчетен. И ни один человек в патриархии не требовал тюремного заключения для девиц из Pussy Riot. Церковь вообще отстраняется от всякого давления на суд. Если и звучат от церковных людей какие-либо предложения о мерах наказания, то подчеркнуто шутейные (напоить чаем с баранками) или экстравагантные (повторить концерт в храме другой религии). А теперь вот новые претензии. Почему никто из священников не поручится перед судом за обвиняемых? Но в чем поручаться? В том, что они не повторят своего кощунства? Так ведь никто из них таких обещаний не дает.

Однако священники могут многое сделать для попавших за решетку. И делают. Вот и на днях один из авторитетных священнослужителей РПЦ протоиерей Александр Борисов сообщил: "Мы молимся за этих девушек".

Впрочем, такого рода помощь может кому-то показаться недостаточной. Молитва, исповедь, отпущение грехов – абстракции какие-то. А тут – реальная решетка и перспектива конкретного срока. Но это – смотря на каких весах взвешивать. Как-то Христос сказал больному: – Прощаются тебе грехи твои. Сопровождавшие больного смутились, они ждали чуда, а тут – что-то неосязаемое – отпущение грехов. – Для чего так помышляете в сердцах ваших? – сказал им Иисус. – Что легче? Сказать: "прощаются тебе грехи"? Или сказать: "встань, возьми свою постель и ходи"? Он потом исцелил человека. Но ведь перед этим сделал для него неизмеримо больше.