Первая мемориальная доска, посвященная репрессированным за религиозные убеждения в 70-80-е годы 20-го века, появилась в России. На историческом здании Смоленского государственного университета установлен бронзовый знак, увековечивающий память педагога этого вуза Татьяны Щипковой. Торжественное открытие памятной доски состоялось в присутствии первоиерарха Русской православной церкви патриарха Кирилла
Небольшая бронзовая табличка, изображающая женщину с открытой книгой в руках, и скромная надпись внизу: "Здесь с 1961 по 1978 год преподавала Татьяна Щипкова, пострадавшая за православную веру в годы гонений".
"Для меня и моей семьи очень важно появление этой мемориальной доски. Не только потому, что она посвящена моей маме, но и потому, что люди должны знать, что гонения на Церковь и верующих продолжались весь советский период", – рассказал в эксклюзивном интервью "Голосу России" сын Татьяны Щипковой, религиозный и общественный деятель Александр Щипков:
"Многие думают, что гонения закончились в 1953 году со смертью Сталина. Более продвинутые уверены, что гонения закончились во времена Хрущева, когда многих еще сажали, а храмы закрывали. Мы же хотели показать, что гонения на православных закончились только с концом советской власти.
Когда я показал готовый эскиз мемориальной доски патриарху Кириллу, он внимательно осмотрел его и сказал, что он хороший, но предупредил, что повесить доску с такой надписью будет сложно. Я ответил, что буду стараться. И тогда патриарх сказал, что если я повешу эту доску, то он сам приедет ее открывать".
Татьяна Щипкова родилась в 1930 году, жила в Ленинграде, здесь же окончила романо-германское отделение университета. Позже ей предложили работу в Смоленске, и она уехала туда, преподавала историю языков, латынь, вела курсы по теоретической грамматике, античной истории и культуре.
В юности мама не была религиозным человеком, но много знала о христианстве и православной вере, пояснил Александр Щипков:
"Она была внучкой священника, который умер еще до ее рождения. А поскольку ее мама погибла во время блокады, то ее воспитывала вторая бабушка-попадья. Мама была сначала человеком неверующим, комсомолкой, училась в университете. Но с бабушкой они жили в одной комнате. Там всегда были иконы и Евангелие. Мама в церковь не ходила, но бабушка всегда за нее молилась. Главное, чего не было у мамы – это отторжения религии.
Она была неверующим человеком, но при этом много читала, в том числе и Евангелие. Спустя какое-то время, когда мама изучала лингвистику и училась в аспирантуре, она стала заниматься историей старорумынского и старофранцузского языков. Тексты, с которыми она работала на предмет своих научных изысканий, были в основном Псалтирь и Деяния Апостолов. Мама, как грамматист, погружалась в эти тексты, во фразы и слова. Приход к вере был у мамы очень плавным и гармоничным. И в какой-то момент она просто почувствовала себя верующей".
Своих религиозных взглядов Татьяна Щипкова никому никогда не навязывала, но и не скрывала. Но однажды бывавшие у нее дома студенты и преподаватели вуза видели, что в единственной комнате в общежитии, где педагог жила со своим сыном – студентом этого же университета – есть иконы и книги Священного писания. Однако в то время уже никто не мог подумать, что за веру и религиозные убеждения можно пострадать.
– РПЦ поможет британским христианам
Беда в дом пришла неожиданно. Университет и его сотрудники ни в чем не виноваты, уверен Александр:
"В университете никто не доносил на нее. Известно о маме стало не столько в Смоленске, сколько в Москве, где у нас было много контактов и знакомых. Когда мы в Смоленске выпустили общинный православный самиздатовский журнал, к нам пришли с обыском. Это был май-июнь 1978 года. Сверху пришло жесткое указание маму уволить и лишить ученой степени.
Начальство вуза начало заставлять преподавателей голосовать против мамы. И сотрудники университета оказались в чрезвычайно сложной ситуации нравственного выбора. Ведь если бы они отказались это сделать, то сами могли пострадать. Против мамы проголосовали все. Но наша семья никогда не осуждала их".
По сфабрикованному уголовному делу об избиении молодого дружинника, который вместе с милицией принимал участие в обыске, Татьяна Щипкова получила три года заключения. В уссурийском лагере, на самой границе с Китаем, теперь уже бывший педагог без всяких научных регалий, она работала на швейном производстве. В свободное время тайком от начальства занималась воспитанием и образованием заключенных.
Несмотря на трудные для нашей семьи годы, это было время настоящей свободы, отметил Александр Щипков:
"Когда все это случилось, с одной стороны, для мамы это было трагедией, потому что она безумно любила институт и преподавание, весь этот мир, студентов. Но с другой – это было фантастическим освобождением. Она стала свободной от всего. От идеологии, от догм. Та внутренняя религиозная свобода теперь стала и внешней. И это ощущение появилось у нас всех. Мы потеряли привычный мир, друзей, но, с другой стороны, мы наконец-то стали свободны вообще и навсегда".
Чувство свободы не покидало Татьяну Щипкову и тогда, когда уже после освобождения из лагеря она долгое время вынуждена была прятаться от властей, жить без документов, паспорта, прописки, работать сторожем-вахтером. Все изменилось лишь после падения Советского Союза. В начале 1990-х годов в Санкт-Петербурге был открыт первый в стране Богословский православный институт. Татьяне Щипковой предложили преподавать там французский язык, и она с радостью согласилась.
Идея открыть мемориальный памятник матери на стене исторического здания Смоленского университета в семье Щипковых родилась неожиданно четыре месяца назад. Правда, за короткий срок необходимо было сделать невероятное – не только собрать множество документов, но и договориться с ректором вуза, городским советом, губернатором области:
"Порой казалось, что мы ничего не сможем сделать, что ничего не успеем. Но мой сын сказал, что если этого не сделаю я, это сделает он, не сегодня, значит десять, двадцать, лет спустя, – вспоминает Александр Щипков. – Чудом или Божьим провидением мемориальный знак все-таки удалось открыть в запланированный срок. "
То, что эта доска появилась, – значимо для всех верующих, уверен Александр:
"У нас в России нет ни одного мемориального знака, который был бы посвящен гонимым православным. Есть памятники репрессированным вообще, есть памятники жертвам Холокоста. На Кавказе, говорят, есть монументы, поставленные в память о мусульманах, пострадавших в советское время. А православных никак и нигде не отмечали до этого, кроме как общего сонма жертв политических репрессий. Именно поэтому мы так настаивали, чтобы на доске мамы была именно такая надпись: "...пострадавшая за православную веру в годы гонений"".
– Кусочек русского православия
Татьяна Щипкова прожила долгую жизнь и ушла в возрасте 79 лет в 2009 году. Однако так и не была реабилитирована. Когда в России стали массово восстанавливать в правах жертв политических репрессий сталинского режима, она просто сказала, что ей это не надо.
Источник: Голос России
