"Известия": Владимир Перекрест. Художников судят за разжигание вражды. (Комментарий к судебному заседанию по поводу выставки «Осторожно, Религия!»

Во вторник в Таганском суде Москвы началось слушание уголовного дела против организаторов выставки "Осторожно, религия!", состоявшейся в январе 2003 года в Общественном центре имени Сахарова. По мнению обвинения, представленные там картины оскорбляли религиозные чувства православных верующих и национальное достоинство русских. Это первый судебный процесс в России, когда защищается национальное и религиозное достоинство титульной нации. Подсудимые - директор центра имени Сахарова Юрий Самодуров, его сотрудница Людмила Василовская и художница Анна Михальчук - считают, что личный взгляд художников на религию не может быть предметом рассмотрения в уголовном суде.

Перформанс с самого начала вызвал неоднозначную реакцию. На пятый день работы шестеро алтарников из храма Святителя Николая в Пыжах пришли на выставку и разрушили наиболее оскорбительные, с их точки зрения, экспонаты. А на иконе Христа с прорезью вместо лика, куда организаторы предлагали просунуть лицо каждому желающему, написали краской: "Гады". Выставка была закрыта досрочно, а дирекция центра принесла извинения верующим. В действиях алтарников Замоскворецкий суд не обнаружил состава преступления.

И вот новое разбирательство - на этот раз на скамье подсудимых оказались организаторы выставки. Им грозит ст. 282 "Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства".

Такие дела всегда вызывают культурологический интерес, граничащий с мордобоем. Во вторник, слава богу, стороны били друг друга только интеллектом. "Болельщики" организаторов скандальной выставки развернули плакаты, исполненные то ли пафоса, то ли самоиронии. "Джордано Бруно, Лев Толстой, Салман Рушди, Юрий Самодуров, Людмила Василовская, Анна Альчук (это псевдоним подсудимой Михальчук. - "Известия"), мы с вами!" Команде подсудимых противостояли несколько ребят из Русского национального единства со значками и повязками со стилизованной свастикой, крепкие личности в майках с надписью "Мы русские!" и пожилые сутулящиеся женщины с иконками и свечками. Они, эти женщины, были самыми тихими и, пожалуй, искренними.

Настало время огласить обвинительное заключение.

"Действуя во исполнение общего преступного замысла..." - такими словами начинала прокурор чтение эпизодов, касавшихся каждого из обвиняемых. Они, и в страшном сне не представлявшие, что когда-то окажутся на скамье подсудимых, тревожно переглядывались. А прокурор невозмутимо продолжала:

- ...Михальчук путем уговоров привлекла к участию в выставке художников и представила экспонат собственного изготовления "Откуда и кто", а также под псевдонимом Анна Альчук составила и размножила текст концепции выставки "Осторожно, религия!". Самодуров, осмотрев отобранные экспонаты, используя служебное положение, дал согласие на их размещение и публичную бесплатную демонстрацию. 14 января 2003 года была открыта бесплатная выставка, на которой до 18 января публично демонстрировались экспонаты, подбор которых сознательно провоцировал зрителей на агрессивное неприятие важнейших категорий, понятий, образов русской культуры, оскорблял национальные и религиозные чувства верующих, чем способствовал разжиганию конфликтов на конфессиональной и национальной почве.

Далее прокурор рассказала, что изображалось на картинах. Вот молодой человек и девушка в одеждах времен эпохи Возрождения преклонили колена перед Иисусом Христом с терновым венцом на голове. Вместо рук у Христа кровавые копыта, а на них - мертвый поросенок. Вот эмблема "Кока-Колы" с ликом Христа. И надпись по-английски: "This is my blood", что означает: "Сие есть моя кровь". Вот ксерокопия пустого оклада иконы, где на место лика вставлен дорожный знак "Прочие опасности" - восклицательный знак в красном треугольнике, и т.д.

- Вам понятно, в чем вас обвиняют? - спросила судья у подсудимых.

- Нет, - ответили те. Вроде бы вполне искренне.

Тяжело вздохнув, судья объявила перерыв.

- Нет ли ощущения, что погорячились с этой выставкой, что как-то бестактно получилось? - спросил я у Юрия Самодурова.

- Это личный взгляд художников на религию, что не может являться предметом рассмотрения в уголовном суде, - ответил он. - Никаких сожалений о том, что я разрешил эту выставку, у меня нет. Да, может быть, она не лишена недостатков. Там есть замечательные работы, есть хуже. Художникам было предложено высказать свое отношение к проявлениям религиозности в нашем государстве - вот и все.

- А почему они выбрали явный христианский и православный уклон?

- Это у вас в голове православный уклон. Просто большинство художников волнуют именно христианство и православная культура. Мне пять лет грозит, это серьезно.

После перерыва адвокат Самодурова Юрий Шмидт заявил ходатайство, которым немало озадачил суд и обвинение. Для начала он напомнил, что ответственность за возбуждение ненависти была введена в ст. 282 только в декабре 2003 года, а выставка проходила в январе 2003-го. Закон, ужесточающий ответственность, обратной силы не имеет. Значит, обвинения в возбуждении ненависти недопустимы - речь может идти только о возбуждении вражды.

В зале кто-то хмыкнул - мол, что в лоб, что по лбу.

- Это очень существенная разница, - строго заявил защитник. - Можно возбуждать вражду без ненависти - и наоборот.

Ответственность за пропаганду исключительности либо неполноценности по признаку религиозной принадлежности выведена из ст. 282, значит, за это тоже нельзя привлекать к ответственности, продолжил Шмидт. И наконец, он обратил внимание, что в обвинении не говорится, какие именно картины, чем именно и кого оскорбили.

- Вот я помню процесс Синявского и Даниэля, там четко было указано, какие именно слова в их статьях являлись антисоветскими, - привел он пример более тщательной, на его взгляд, прокурорской работы.

Елена БОННЭР: "Выставку поручили разгромить"

Глава попечительского совета Музея и общественного центра им. Андрея Сахарова Елена БОННЭР ответила на вопросы обозревателя "Известий" Бориса ПАСТЕРНАКА.

- Не кажется ли вам, что выбор площадки для выставки "Осторожно, религия!" был не вполне удачным? Устроители подставили Музей Сахарова под неприятности...

- Мне хочется ответить словами Андрея Дмитриевича Сахарова. У него есть комментарий к этому процессу в одной фразе. "Я подхожу к религиозной свободе как к части общей свободы убеждений. Если бы я жил в клерикальном государстве, я наверняка выступал бы в защиту атеизма и преследуемых иноверцев и еретиков". Написано в 1982 году по поводу отсутствия в СССР религиозной свободы. А соображение насчет того, что Музей Сахарова "подставили", мне кажется очень поверхностным. Я считаю, что Сахаров - как человек, а теперь и как символ - достаточно широк, чтобы на площадке его имени представлялись различные взгляды, различные течения в искусстве и различные - кроме насильственных и экстремистских - политические и общественные течения.

- Противники выставки как раз и обвиняют ее в том, что она экстремистская.

- Противники пришли на выставку с молотками, красками и ножами, до этого ее не видя. Противников навели на эту выставку и поручили им ее разгромить.

- Вы догадываетесь, от кого исходило такое поручение?

- Судя по письму в Думу священника Шергунова, а потом и верующих его прихода, можно предположить, что это его идея. Но я хочу подчеркнуть, что в письмах этих идет речь не просто о выставке, а о музее в целом - как об организации, якобы защищающей террористов, якобы способствующей разжиганию войны...

- Вы воспринимаете разгром выставки как атаку на музей?

- Как атаку на музей, на меня лично, на других сотрудников музея. Это гораздо шире, чем разговоры о выставке, которая просуществовала три дня и которую в день открытия видели только сами устроители и их родные и близкие. Вы посмотрели бы дневник дежурной по залу. Посетили эту выставку двадцать один или двадцать два человека! Никакого интереса ни у верующих, ни у еретиков она не вызвала.

- Это была слабая в художественном отношении выставка?

- Я не говорю о качестве экспонатов. Это та область, которая вне меня. Есть художественные произведения, которые я люблю или не люблю, но это дело вкуса. А защищать право художника на выражение своих мыслей - это не экстремизм. Экстремизм - это когда убивают друг друга или громят выставки. Никакого призыва к вражде в выставке не было. Согласно закону, она проходила весьма далеко от церковных земель. А религиозные люди, чувства которых выставка якобы могла задеть, по собственному выбору ходят в церковь, а не в Музей Сахарова.

- Обращались ли к вам с просьбой дать показания на процессе?

- Нет. Я сама собиралась присутствовать на суде, но мне это сейчас не под силу. Мне от этого очень стыдно. Всю свою жизнь, хоть на полусогнутых ногах, я стояла у здания суда, когда, на мой взгляд, суд был неправым. А сегодня, когда судят моих сотрудников, у меня на это нет сил.

«Известия», 16 июня 2004 г.