Для публичных политиков и журналистов, разыгрывающих популистскую карту, общим местом являются сетования на власть, которая повышает жалование чиновникам якобы в ущерб простым смертным. Между тем события последней недели заставляют вспомнить банальный факт: именно перспектива получения высоких гонораров приводит самых талантливых выпускников юридических вузов в адвокатуру и в юридические службы крупных корпораций, тогда как низкооплачиваемая государственная служба, в том числе в органах следствия, прокуратуры, в судейском корпусе, остается уделом невостребованных троечников.
Именно низкий уровень юридической и общей культуры следователей и прокурорских работников приводит к развалу многих бездарно скроенных уголовных дел. Ярчайший пример - разыгравшаяся 15 июня в Таганском районном суде Москвы комедия с уголовным делом #4616 по обвинению директора Музея имени Андрея Сахарова Юрия Самодурова, сотрудницы этого музея Людмилы Василовской и поэта Анны Михальчук в "возбуждении ненависти и вражды, унижении (sic!) национального достоинства большого числа верующих" (ст. 282 УК РФ), выразившемся в организации в январе 2003 года выставки "Осторожно, религия!"
Реникса!
Итогом рассмотрения дела явился триумф седовласого мэтра адвокатуры Юрия Шмидта, согласившись с резонами которого, судья Наталья Ларина вернула уголовное дело прокурору Центрального административного округа Москвы для "работы над ошибками" при составлении обвинительного заключения. Срок исполнения истекает 23 июня.
Действительно, цитаты из этого обвинительного заключения, составленного следователем Еленой Котовой (той самой, которая расследовала дело Армена Бениаминова, поднявшего над Государственной Думой красный флаг и тем самым якобы надругавшегося над трехцветным), достойны размещения на www.anekdot.ru в одном ряду с цитатами из школьных сочинений. Чего стоит одна финальная фраза: "Публичная демонстрация экспонатов выставки... вызвала широкий общественный резонанс, возбудила ненависть и вражду, а также унизила национальное достоинство большого числа верующих в связи с их принадлежностью к христианской религии, в особенности к православному христианству и Русской Православной Церкви". Итак, согласно официальному документу, подписанному и утвержденному представителями государства в лице следователя и прокурора, выходит, что на белом свете есть такая национальность - "христианин". Ехидный вопрос Юрия Самодурова с этой фразой представителю государственного обвинения, к кому выставка возбудила ненависть и вражду, кроме самих ее организаторов и участников, также закономерен.
Помощник прокурора ЦАО Москвы Кира Гудима, представлявшая в суде государственное обвинение, в свою очередь оказалась человеком, мягко говоря, "невоцерковленным". Читая в суде текст обвинительного заключения, в котором описывались экспонаты, она произнесла "Х.В." (Христос Воскрес) как "'Икс Бэ". Ну, ровно как скверный гимназист из рассказа Чехова, который никак не мог разобрать слово "чепуха", написанное в его тетради учителем-латинистом. Что за "реникса" такая?! О мелочах вроде перевода названия картины Last Supper как "Последний ужин", хотя в контексте это переводится как "Тайная Вечеря", о произнесении слова "вечеря" на украинский, а не церковнославянский манер не стоит и говорить.
Это характеризует общий культурный уровень работников органов следствия и прокуратуры. Что касается уровня их правовой культуры, то он проявился в предъявлении обвинения сразу по всем составам, описанным в диспозиции статьи 282 УК РФ в ее нынешней редакции, то есть в "возбуждении ненависти", "возбуждении вражды" и "унижении достоинства", при том по признакам как национальности, так и отношения к религии. Между тем нынешняя редакция Уголовного кодекса вступила в силу только 15 января 2004 года, то есть почти через год после проведения злополучной выставки. Как известно, в соответствии с Конституцией и УК РФ закон, устанавливающий преступность деяния, обратной силы не имеет. Поэтому сейчас организаторам выставки можно предъявить обвинение только в "возбуждении религиозной вражды", так как этот состав был указан в прежней редакции статьи 282 и фигурирует в ней до сих пор.
Кроме того, обвинение было сформулировано весьма неконкретно. По этому поводу адвокат Самодурова Юрий Шмидт в своей речи припомнил дело Синявского и Даниэля как положительный пример, когда в обвинительном заключении четко указано, какие именно фразы представляют собой антисоветскую пропаганду. Неконкретность обвинения позволила Самодурову и его подельницам заявить в суде, что оно им непонятно.
К этим рассуждениям защиты, получившим полную поддержку судьи, следует добавить и то, что весьма странен факт предъявления обвинения организаторам выставки, но не самим художникам - авторам экспонатов, вызвавших споры. Они фигурируют в деле исключительно как свидетели. Выходит, в отдельных экспонатах нет ничего противоправного, а в выставке есть? Не абсурд ли? И этот абсурд по сути дает сочувствующим Самодурову правозащитникам (Елене Боннэр, Сергею Ковалеву и т. д.) основания говорить о политической мотивированности обвинения.
Что будет дальше, после того как прокуратура проделает "работу над ошибками"? Вполне вероятно, что обвиняемые будут оправданы, поскольку доказать наличие в действиях Юрия Самодурова прямого умысла на возбуждение вражды к христианам будет весьма нелегко. Еще очевидней шансы на оправдание у подельниц директора музея. Людмила Василовская как подчиненная Самодурова исполняла его распоряжения, которые не считала преступными (ст. 42 УК РФ). Что касается Анны Михальчук, то, похоже, у следствия вообще нет к ней персональных претензий. К слову, если бы такая выставка состоялась в этом году, защите жилось бы не так вольготно, поскольку доказать, что имело место "унижение достоинства", в данном случае проще, чем доказать, что наличествовало "возбуждение вражды".
Значит, автор этих строк полагает, будто выставка не содержала в себе никаких правонарушений? Отнюдь нет. Мне, атеисту, как раз в данном случае ближе официальная позиция РПЦ. Конечно, оснований для возбуждения уголовного дела не было. Вообще любое применение статьи 282 УК РФ, как представляется, неизбежно сопряжено с политической вкусовщиной. Однако некоторые (но отнюдь не все!) экспонаты выставки, судя по их описанию, действительно оскорбляют чувства верующих, что подпадает под действие статьи 5.26 Кодекса РФ об административных правонарушениях. Следовательно, власти должны были эти экспонаты изъять, а их авторов привлечь к административной ответственности, то есть оштрафовать на сумму от пятисот до тысячи рублей. Возможно, заодно следовало оштрафовать и директора музея, допустившего размещение этих экспонатов.
Сторонники Самодурова ссылаются на Закон "О свободе совести", который запрещает проведение публичных мероприятий, оскорбляющих чувства верующих, только вблизи культовых сооружений. Этот закон и КоАП являются актами равной юридической силы, так как принимались по одной и той же процедуре. При этом Закон "О свободе совести" был принят в 1997 году, а КоАП - в 2002 году. Следовательно, действует правило, известное каждому юристу: Lex posterior derogat legi priori - "Последующий закон отменяет действие предыдущего". Иными словами, КоАП вполне мог расширить сферу ответственности. Сторонники Самодурова рассуждают так: поскольку выставка проходила в закрытом помещении, вдали от культовых сооружений, верующие люди могли на нее не являться, тогда их чувства не были бы задеты. Однако верующие могли узнать об экспонатах из СМИ, что также оказало бы на них психологическое воздействие. Кстати, именно это и произошло. Все так называемые "погромщики" дружно ссылаются на статью в "Независимой газете", которая побудила их к действию.
Но если по поводу "оскорбления религиозных чувств граждан" можно спорить, то не будем забывать, что статья 5.26 КоАП предусматривает еще один состав правонарушения. Это "осквернение почитаемых ими (верущими) предметов, знаков и эмблем мировоззренческой символики". Допустим даже, что возможность оскорблять чувства верующих возникает только в местах их повышенного скопления, но умышленно осквернять почитаемые предметы, эмблемы и символы очевидным образом нельзя нигде! И "осквернение" есть объективный факт, который возникает независимо от наличия оскорбленных. Кстати, религиозную символику защищает и закон "О политических партиях".
Итак, если бы прокуратура пошла по вышеописанному пути, большого шума бы не было. А теперь неуклюжие действия правоохранительных органов ведут к позорному для государства финалу, что никак не может радовать любого законопослушного гражданина. Аналогичная ситуация произошла и с так называемыми "погромщиками": шестерыми молодыми людьми, уничтожившими 18 января 2003 года некоторые экспонаты выставки. Им ошибочно было предъявлено обвинение в "хулиганстве" (ст. 213 УК РФ), тогда как следовало предъявлять обвинение в "вандализме" (ст. 214 УК РФ). Ведь хулиганство есть, прежде всего, грубое нарушение общественного порядка, тогда как вандализм - осквернение зданий, порча имущества в общественных местах. Поскольку во время "разгрома выставки" в зале находилась только смотритель, говорить о грубом нарушении общественного порядка не приходится.
При этом, однако, православные активисты не имели права ссылаться в свое оправдание на "крайнюю необходимость" в противостоянии осквернению святынь, так как они могли восстановить справедливость законным способом, давно известным нашим согражданам - "написать куда следует". Другое дело, что суд должен был бы учесть как смягчающее вину обстоятельство "противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления" (п. "з", ч. 1, ст. 61) и имел право на этом основании назначить наказание в виде штрафа, близкого к минимальному - в две тысячи рублей. Но излишняя ретивость милиции привела к тому, что дело окончилось полным пшиком. Теперь государство повторно наступает на те же грабли.<...>
«Русский журнал», 22 июня 2004 г.
