Когда из церковного собрания хочется бежать (личные впечатления)

Почему бывает так, что сидишь на мероприятии, которое сделало твое родное церковное сообщество, и хочется сбежать подальше? Не от скуки, а от обстановки. И думаешь: "Какое же счастье, что поблизости нет никого из моих нецерковных друзей". Потому что и одной-то неловко тут быть и понимать, что это делают твои родные по Духу люди. А уж перед кем-то было бы и вовсе стыдно. Перед кем-то – за своих.

Мне нравится

Встретить святого человека – подарок и радость, перед которыми меркнет многое или почти все остальное. Но даже если у человека просто радость и мир в душе, невольно захочется побыть с ним хоть какое-то время и, скорее всего, в чем-то стать на него похожим. Например, приобрести эти внутренние мир и радость себе. В этом смысле общество церковных людей должно быть вдохновляющим. Точнее, оно просто не может не быть таким.

Побывал у таких людей – не важно, в храме ли, на дне рождения, на презентации новой книги – и потом идешь домой или в кафе к друзьям и хочется сказать: "Ребята, я была сегодня... Там так здорово! Давайте и мы будем так же, как они, давайте постараемся с ними познакомиться и к ним присоединиться".

И очень горько и внутренне неловко и неудобно, когда придешь, например, по работе на церковное мероприятие, а эффект прямо противоположный. Бежать и бежать, забиться в угол, внутренне дистанцироваться от "них". Это ужасно – от тех, с кем причащаешься одного и того же Тела и одной и той же Крови Христа. От своих.

И вот вроде же все нормально – темы обсуждаются насущные, грамоты-премии вручаются по делу, так что понимаешь, например, да, эти книги действительно достойны наград, а вот эти, значит, можно покупать и дарить друзьям и крестникам, запомню на будущее. И знакомый издатель подтверждает – действительно, все хорошо.

Но смотришь на то, как обставлено мероприятие – и не оставляет ощущение, что что-то тут не то. По сути все хорошо, по форме – ну нельзя так. Избитая тема для женщин – тема одежды. Вроде как внешнее – это не главное, и потом, осуждать и обсуждать человека – грех, так что можно не тратить на внешний вид силы и время. Боюсь, что и церковное мероприятие часто устроено по тому же принципу: внешнее неважно. Доклад – ну так, чтобы был, ничего, а что не до конца продуман, так свои же не осудят. От тех, кто работает с Патриархом, знаю, что с первых дней патриаршества он сам писал свои выступления, точнее – ведь он никогда не говорит "по бумажке" – сам продумывал план речи, очень тонко соотносил ее с аудиторией. Если доклад в Университете – соответственно, он ссылается на то, на что принято ссылаться в научном собрании, если встреча с журналистами, он выбирает образы, близкие именно сотруднику СМИ. То есть пример такого подхода есть.

Но он как бы...не очень востребован, что ли. Может, оттого что требует чуть больше сил, концентрации внимания и мыслей. Да и привычнее делать по-другому. И легче. А эффект не так важен. Ведь внутрицерковное мероприятие, для своих же делаем, а свои же вроде как... не осудят?

И вот сидишь, например, в небольшом конференц-зале, и несколько затянувшаяся церемония прерывается "музыкальными паузами" (зачем, если и так уже поздно?). И думаешь – ну хорошо, может быть, хотя бы тут услышишь хорошее исполнение, но не тут-то было.

Выступает коллектив, поет "Отче наш" и еще два-три произведения о вере. И воде бы сердце должно радоваться, вдохновиться от этих песнопений – а хочется выйти за дверь, чтобы не слышать. Потому что не понимаю, например, зачем в церковном собрании петь слова молитвы ради того, чтобы показать, какую еще музыку придумал под них композитор. А когда в другом произведении солист во всю мощь своего голоса поет слова из куплета "Господи, я люблю тебя!", хочется опять же закрыться от этого, потому что по стилистике выглядит как-то странно и неуместно. Но, правда, громко.

Может быть, есть вариант, что надо поддержать какой-то хоровой коллектив, например, детский, чтобы у него был стимул петь и развиваться дальше. Но я не очень уверена, что на общецерковное мероприятие надо приводить хор, который слушаешь – и переживаешь, допоют или нет, и не обидит ли кто их каким-то неосторожным словом потом, когда они пойдут по рядам на свои места. Я пела в хоре – очень неловко, когда понимаешь, что правда не вытягиваешь, и думаешь – может быть, стоило подождать с выступлением до следующего года?

Представляют новую книгу – читают предисловие по голосам. Театрализованно, то есть как бы оригинально, а с другой стороны, готовить такую презентацию не надо – просто разбей текст на части и определи, кто что читает. Дешево и сердито. Слова в предисловии, конечно, верные – но сказаны уже множество раз. И для чего включать это в презентацию? Просто "чтоб было"? Так ведь книгу и так прочитать можно, а дороже услышать мнение автора, может быть, задать ему какой-то личный вопрос.

А главное, потом, когда говоришь отдельно с людьми, которые в этом участвовали, впечатление от общения – самое хорошее, очень светлое. Но как получается, что формат мероприятия подчас убивает живое впечатление от человека?

Вчера в Манеже вручали премию "Просвещение через книгу". Церемония длинная, а самое дорогое впечатление – не от нее, а от того, что после услышала от митрополита Климента. Встреча и момент, когда передается живой церковный опыт, который можно как-то использовать и в своей жизни. Вот эти слова митрополита:

– Я постоянно читаю Евангелие... Читаю текст по порядку и минимум сюжет или притчу прочитываю полностью. Бывает, и две главы подряд могу прочитать. И каждый раз нахожу в тексте новое. Вроде бы знакомые слова раскрываются по-новому, так что сам удивляюсь, почему раньше я чего-то не видел, не понимал, не почувствовал, не воспринял. Евангелие – это кислород для души.

Да потом еще, совсем в конце, была возможность подойти к Казанской иконе.

Помню, перед выставкой обсуждали – зачем везти образ из Питера, когда есть более древний список в московском Елоховском соборе? А ведь в Елоховский легче приехать, чем в Петербург, а так хоть есть возможность посмотреть на петербургскую икону, увидеть это сокровище, помолиться перед ней. Наверное, на выставке это все-таки главное.

Образ красивый, удивительный. Оклад украшен разными камнями, в том числе – крупными черными, как капли. Перед иконой собрались женщины и пели акафист, а в самом конце – "Царице моя Преблагая". Обычно, когда это песнопение поют в храмах, звучит оно заунывно, так что думаешь – ну когда уже допоют? А тут пели хотя медленно и тягуче, но так проникновенно, что так с этим песнопением и уехала. Очень много было внутреннего чувства в том, как его пели, точнее сказать – как молились, стоя перед Казанской иконой. И так мирно и радостно, что уходить совсем не хотелось.

Понимаю, что по поводу мероприятий критиковать легче всего. Но у нас же множество собраний таких, с которых уйти подальше хочется. И формат этот тиражируется. Конечно, в церковном плане нет "столицы", потому что Литургия, Бескровная Жертва приносится в каждом храме и из любой точки мира до Христа расстояние одинаковое, географическое положение тут неважно. Но все равно, в мире людей как-то так получается, что столичное как бы берется за образец – и плодятся-копируются эти непродуманные по организации и, хуже того, неуютные по внутреннему содержанию и состоянию собрания.

И потом слышишь рассуждения людей из самых разных городов, мол, ну, эту-то официальную часть мы пережили, "им" сделали, как положено, как "они" хотели, а потом сами собрались уже и посидели хорошо, так что душа отдохнула и сердце порадовалось. Зачем делать это "они" и "мы"? И кто сказал, что "они", те, кто административно стоит выше, хотели именно этого? И если Церковь одна – зачем делать и эти искусственные разделения?

Объясните мне, что у нас происходит? В конце концов, это тоже наша церковная жизнь. Не литургическая, не молитвенная ее грань, а немного более внешняя, но тоже важная. Мы тратим на это наше время, силы, слова и идеи.

На фестивале "Вера и слово" председатель Синодального информационного отдела Владимир Легойда говорил о том, что когда проводились епархиальные курсы для сотрудников пресс-служб, они тоже сталкивались со стремлениями "изобразить бурную деятельность". Не сделать, а изобразить – вроде как "для московского начальства". Не быть, а казаться. Разве это нам нужно?