Ювенальный шторм

Родителям предлагают воспитывать павликов морозовых

В конце сентября Госдума приняла в первом чтении законопроект о социальном патронате, вызвавший целую бурю протестов в обществе.

А понятие "ювенальная юстиция", о котором еще несколько месяцев назад мало кто слышал, теперь активно муссируется и даже превратилось в некую "страшилку". Рядовые граждане, не очень-то знакомые с особенностями работы органов опеки и попечительства (а тем более – с нюансами применения ювенальных технологий на Западе) внесение изменений в законодательство трактуют как очередное посягательство государства на частную жизнь. На память приходят нашумевшие истории о несправедливом изъятии детей из европейских или американских семей, когда родители годами безуспешно сражаются с юридической машиной в попытках доказать право на воспитание собственного ребенка. Или рассказы соотечественников, волею судеб оказавшихся на ПМЖ в "цивилизованной загранице", которых доброжелатели шепотом предупреждают: у нас детей шлепать нельзя – соседи донесут в соответствующие органы. А между тем, западная "экзотика", когда из семьи забирают ребенка, например, только потому, что у него ... излишний вес; или из-за самого обычного (в понимании большинства россиян) шлепка, провинившимся родителям запрещают подходить к своему чаду ближе, чем на пять метров – вполне может стать реальностью и для нас. Ведь пресловутый законопроект фактически санкционирует грубое вмешательство чиновников в жизнь семьи. Ввести социальный патронат, то есть, "профилактическое" посещение работниками органов опеки и попечительства семей, "оказавшихся в социально опасном положении", предлагается на добровольной основе (с согласия родителей и детей, достигших 10-летнего возраста).

Впрочем, понятие добровольности в этом вопросе весьма условно. Не случайно в одном из своих интервью глава комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина заявила, что если родители откажутся от социального патроната, ребенка у них просто-напросто отберут. Кроме того, указанный досмотр социальных служб за семьей допускается и по суду в случае, если причин для ограничения (лишения) родительских прав пока не достаточно. По мнению экспертов, разработанный законопроект значительно повышает статус органов опеки. Чиновники смогут по любому сигналу проверить семью, составить акт, объявить семейную ситуацию "социально опасной" и назначить патронат. При этом в документе не оговаривается, что надо понимать, в частности, под "социально опасным положением". Фразу "родители препятствуют нормальному воспитанию и развитию детей" также можно трактовать весьма неоднозначно. Иными словами, что значит "правильно" или "неправильно" воспитывать ребенка теперь будут решать не родители, а чиновники из органов опеки. Показательно, что авторы законопроекта умалчивают и о конкретных обязанностях сотрудников социальных служб по отношению к "опекаемой" семье. В документе подчеркивается: схема помощи каждой неблагополучной семье будет составляться индивидуально, но не присутствует даже минимального набора гарантий, на которые смогут рассчитывать родители и дети. Что касается финансового обеспечения проекта, большая часть выделенных на него средств пойдет на зарплату социальным работникам. То есть рассчитывать проблемным семьям на какую-либо материальную поддержку в создании "надлежащих условий жизни" не приходится. Особого внимания заслуживает пункт законопроекта, согласно которому ребенок, достигший 10-летнего возраста, имеет право сам попросить о социальном патронате, то есть пожаловаться на родителей. И кто может поручиться, что истинным поводом для такой жалобы будет служить реальное неисполнение родительских обязанностей, а не обида отпрыска, скажем, на запрет проводить много времени за компьютером или наказание за невыученные уроки?

Спорный законопроект буквально всколыхнул общественность. Протестные акции начали проводить еще весной. В мае этого года в митинге на Пушкинской площади в Москве приняли участие представители движений "Союз православных граждан", "Всероссийское родительское собрание" и другие. Подобные мероприятия прошли и в регионах. Активистам удалось собрать более 130 тысяч подписей против "первого шага на пути к принятию норм ювенальной юстиции", которую называют "кошмаром" для стран Европы. Негативную позицию по отношению к введению институтов ювенальной юстиции выразила православная церковь . Представитель Владимирской Епархии протоиерей Евгений Липатов пояснил: церковь не считает возможным ограничивать свободу родителей в выборе методов воспитания детей.

Не одобрили законопроект и правозащитники. Уполномоченный по правам ребенка во Владимирской области Геннадий Прохорычев отметил, что документ ему не понравился, как с точки зрения формулировок, так и по сути. По словам детского омбудсмена, готовящийся закон разделяет детей и родителей. Геннадий Леонардович подтвердил: опасения противников законопроекта вполне оправданны. Документ грешит нечеткостью формулировок. Что значит, например, "семья оказалась в кризисной ситуации"? "Если имеется в виду материальное положение (бедность), то надо отобрать детей у 80% россиян, в том числе и у меня", – заметил уполномоченный по правам ребенка. (Г. Прохорычев – отец четверых детей – прим. автора).

Механизмы помощи неблагополучным семьям со стороны государства трудно назвать эффективными. Ведь вовремя выявить такую семью недостаточно. Ей надо помочь. А органы опеки сделать этого не в состоянии. Они не располагают достаточными средствами, у них мало работников. Они не имеют прав, например, отправить родителя – алкоголика на принудительное лечение, не могут помочь устроиться на работу. По словам начальника отдела опеки и попечительства Управления образования администрации г. Владимира Галины Максимовой, в 2012 году родительских прав были лишены 32 родителя. Всего же в отделе стоит на учете 102 неблагополучных семьи (в которых проживает 162 ребенка). Основная причина семейного неблагополучия – пьянство одного или двух родителей (иногда – злоупотребление наркотиками). По мнению Галины Максимовой, чтобы помощь проблемным семьям была эффективней, в первую очередь нужно не менять законодательство, а расширять штат соответствующих социальных служб. Федеральный закон №120 (в который как раз – таки и планируют внести изменения) достаточно четко регламентирует меры по профилактике безнадзорности. Другое дело, что даже действующие нормативные акты у нас не всегда соблюдаются.

Подводя итоги сказанному, трудно отделаться от ощущения, что наши законодатели в безудержном стремлении копировать Запад в очередной раз вступили на ложный путь. Вместо того, чтобы бороться с бедностью и укреплять институт семьи, они намереваются принять законы, которые эту семью разрушают. Вместо того, чтобы думать, как обуздать подростковую преступность и повысить духовность молодого поколения, они наделяют детей сомнительными правами, которые помогают растить павликов морозовых. И уж если развивать ювенальную юстицию, представляется более целесообразным начать с ее криминальной составляющей – создания специальной судебной системы для несовершеннолетних правонарушителей и жертв преступлений. Системы, которая будет способна не покарать, а исправить. Которая поможет избежать малолетним потерпевшим еще больших психологических травм. Важность специализации судей (ювенальный судья), а также активного привлечения к судопроизводству психологов, педагогов и социальных работников признается большинством экспертов. Пилотные проекты судов для несовершеннолетних запущены в ряде регионов еще с начала 2000-х.

Во Владимирской области действует пока только один ювенальный судья (Кольчугинский городской суд). Законопроект о социальном патронате по замыслу авторов должен был вступить в силу уже с 1 января 2013 года. Однако под натиском его противников депутаты взяли тайм-аут. Законодатели обещали поработать над формулировками, в частности, определить закрытый перечень оснований для назначения социального патроната.