Архимандрит Тихон (Шевкунов): "И всё-таки самым главным было богослужение"

В октябре 2012 года хор московского Сретенского монастыря и священнослужители этой обители по приглашению митрополита Илариона (Капрала) побывали на приходах РПЦЗ в Северной Америке. Поездка была приурочена к пятилетию воссоединения Русской Церкви. Мы попросили отца Тихона поделиться своими впечатлениями об этой поездке.

"После воссоединения Русской Церкви

всё встало на свои места"

– Отец Тихон, недавно вы вместе с монастырским хором вернулись из поездки по Америке. Пять лет назад, вскоре после подписания Акта о каноническом общении, также вместе с хором, вы объехали земной шар, побывав в епархиях РПЦЗ по всему свету. Что изменилось за эти годы?

– За минувшие пять лет как-то совершенно само собой разумеющимся и привычным стало наше братское общение и совместное служение, – вот что меня поразило больше всего.

Еще в России я заметил, что клирики и миряне РПЦЗ приезжают к нам запросто, как к себе домой, – как, скажем, батюшки или паломники откуда-нибудь из Омска или Тулы. И мы, когда были в Америке, с трудом вспоминали, что в течение долгих десятилетий не причащались из одной чаши. Всё встало на свои места. Иногда весьма неожиданно. Об этом говорили, например, расположенные в приходских домах на стенах по соседству портреты А.И. Деникина, митрополита Анастасия (Грибановского) и патриарха Кирилла – друг подле друга.

Иоанно-Предтеченский собор Русской Православной Церкви Заграницей. Фото: М. Родионов / Православие.Ru

Иоанно-Предтеченский собор Русской Православной Церкви Заграницей. Фото: М. Родионов / Православие.Ru

– Что же, исполнилась воля Божия. Но вот что становится заметно, когда смотришь на фотографии богослужений, сделанные во время поездки: отчетливая разница между приходами РПЦЗ и Православной Церкви в Америке. В первом случае – кипящая жизнь, а в другом – какая-то замороженность.

– Православная Церковь Америки сейчас переживает не самые лучшие времена, и мы от всего сердца молимся о наших собратьях и желаем им скорее преодолеть этот кризис. И слово "кризис" здесь – не преувеличение. Именно так они и сами осознают свое нынешнее положение.

"Нашей главной целью было участие в богослужениях"

– Хор встречали как старых знакомых, или же Америка открывала его для себя заново?

– Нашей главной целью было участие в богослужениях на приходах Московского Патриархата, Русской Зарубежной Церкви, Американской Церкви. А попутно хор выступал и с концертами в городах, куда мы приезжали служить, – их организацией занималась одна крупная американская фирма.

Что касается богослужений с участием хора, то они становились главным церковным событием в тех местах, куда мы приезжали. Хор принимали с искренней любовью и благодарностью – как большой духовный подарок из России.

Я очень доволен нашими хористами: они по-настоящему самоотверженно провели этот месяц. График был тяжелейшим: за 22 дня мы побывали в девяти городах, – и за всё это время у них был только один выходной. Перелеты очень долгие, и не только из России в Америку и обратно, но и на внутренних рейсах – ведь это большая страна, и нужно провести в воздухе пять часов, чтобы добраться с побережья на побережье.

Зачастую, прилетев в аэропорт, надо было сразу же по пробкам спешить на всенощную, потом располагаться в гостинице. Утром литургия, днем – репетиция и концерт, после концерта поздно вечером, почти ночью, снова по пробкам в аэропорт, опять прохождение всех досмотров, ожидание, самолет, прилет в очередной город, получение багажа, пробки, гостиница, короткий сон, утром литургия...

– Значит, прав был обозреватель "The Washington Post", сравнивший вас со спецназом?

– Можно и так сказать. Никто из ребят ни разу не пожаловался, хотя условия были трудные. У нас сейчас любят бросаться словом "подвиг"; я бы, конечно, побоялся столь высокое понятие применить к нашему хору, но испытание и в самом деле было по-настоящему серьезным, – выкладываться пришлось на сто процентов. Впрочем, это вполне нормально.

– И ведь перед светской аудиторией нельзя было ударить в грязь лицом.

– Прежде всего, конечно, ребята старались для людей церковных, на службах. И, уставшие, еле живые, когда их просили спеть еще, скажем, за ужином, никогда не отказывали. Понимали, что для собравшихся людей это праздник.

Что же касается светской аудитории, планка изначально была поднята очень высоко: ведь открывался тур концертом не где-нибудь, а в Конгрессе США – в зале его Библиотеки, куда приходит очень элитарная публика. В программу этого вечера вошли только богослужебные песнопения, от древних до созданных в наше время.

Концерт хора Сретенского монастыря в Чикаго

Концерт хора Сретенского монастыря в Чикаго

А светские произведения хор исполнил в двух самых знаменитых залах США – вашингтонском Кеннеди-центре и Карнеги-холле Нью-Йорка. Потом и в других городах, конечно. Но, несмотря на весь успех светских концертов и лестные статьи в центральных американских газетах, все же главными для нас были службы в больших и совсем крохотных американских православных храмах.

– Я читал в интернете, что все билеты на концерты были раскуплены заранее, а ведущие газеты Америки отозвались о хоре в восторженных тонах. Корреспондент "The New York Times" отметил " чудесное исполнение", а музыкальный обозреватель "The Washington Post" и вовсе заявил, что хор "безусловно входит в число лучших в мире".

– Да, нас встретили тепло. Сотрудники фирмы, занимавшейся организацией поездки, спрашивали нас потом: "Скажите, где еще вы мечтаете выступить?" А мы отвечали: "Мы мечтаем только выспаться!" Очень напряженная была поездка.

Концерт хора Сретенского монастыря в Чикаго

Концерт хора Сретенского монастыря в Чикаго

– Несмотря на плотный график, вам пришлось на несколько дней вернуться в Москву.

– Да, было такое...

– Провести в самолете десяток часов, заниматься делами в Москве, потом снова перелететь океан... Как вам удается выдерживать такой ритм?

– Ничего, я привычный. В самолете отлично поспал.

Переводчик "Несвятых святых" крестился в Сретенском монастыре

– В Америке прошла презентация английского перевода книги "Несвятые святые", состоялись встречи с читателями. Интересно, что книга в переводе на тот или иной язык получала и несколько иное название: на русском – "Несвятые святые", на греческом – "Почти святые" ("Σχεδόν άγιοι"), на английском – "Повседневные святые" ("Everyday saints"). Как приняли книгу в Америке?

– Мне кажется, очень тепло и заинтересованно.

– Я беседовал об этом со специалистом по русским фондам Библиотеки Конгресса Гарольдом Ляйхом. Хоть он и принадлежит к Епископальной церкви, однако сказал, что книга оказалась ему очень близка.

– Господин Ляйх и его руководитель Джеймс Биллингтон организовали презентацию английского издания в Библиотеке Конгресса США. Важно, что неправославные американцы с таким интересом принимают книгу о Русской Церкви.

– На английскую версию сайта "Православие.ру" приходит много откликов о книге. Один человек на днях написал, что, прочитав рассказ о матушке Фросе, которая даже в лагере умудрялась соблюдать пост, он устыдился и решил обязательно поститься по средам и пятницам...

– Такое отношение к книге – награда для автора-священника.

– К тому времени, когда Вы прилетели, "Everyday saints" больше месяца продавались в Америке – вышли рецензии в "Нью-Йорк Таймс", "Вашингтон Пост", за книгу благодарили католики, протестанты. На какие еще языки переводится книга?

– На днях сообщили, что печатают второй английский тираж.Книга уже вышла на греческом и сербском, сейчас идет работа над испанским, румынским, болгарским, шведским, французским, китайским и японским изданиями, переводится она и на эсперанто.

–Я слышал, что работа над английским переводом сильно повлияла на самого переводчика. Расскажите немного об этом человеке.

– Его зовут Джулиан Лоуэнфельд. Многие считают, что его переводы Пушкина, Тютчева, Лермонтова – лучшие на сегодня. Для меня, конечно, было необычайно важно, что именно такой переводчик решил познакомить англоязычную публику с "Несвятыми святыми".

Джулиан вырос в католической семье, но по убеждениям был агностиком. Работа над переводом заняла у него примерно полгода, И вот, когда шло уже заключительное редактирование, он приехал в Москву, в монастырь – и неожиданно заявил, что твердо решил принять православие. Джулиан хотел креститься именно здесь, в Москве. Ему пояснили: "Вы можете для крещения приехать в любое время". И он, не зная, что по древним христианским традициям оглашенных крестят в Великую субботу, приехал в Москву точно в Великую пятницу, причем с единственной целью – принять святое крещение. Так что в Великую субботу – по всем правилам и канонам Церкви – мы и совершили крещение. Его крестной стала монахиня Корнилия, тоже американка, редактор английского перевода. И я, конечно, не могу не порадоваться, что хотя бы отчасти на решение Джулиана принять православие повлияла и переводимая им книга.

– Книга вообще живет самостоятельной жизнью. Для сотрудников портала "Православие.Ру", которые модерируют читательские отклики, приходящие по адресу http://www.ot-stories.ru/comments.htm, это очевидно. А таких отзывов во всем интернете несравненно больше.

– Для меня самого это, признаюсь, является высшей наградой. Я наблюдаю за жизнью книжки со стороны, и, надо сказать, с необычайным интересом.

"Америка разная"

– Вы сказали как-то, что, познакомившись с американской глубинкой, были удивлены благочестивостью американцев. При этом в России сложился скорее негативный образ Америки, потому что вся информация о ней, как правило, поступает или из новостных сообщений, посвященных неприглядной роли руководства этой страны в Сирии, Ираке, Афганистане и т.д., или же черпается из кинофильмов, в которых американцы сами себя представляют эдакими Рэмбо и терминаторами. Скажите, действительно ли есть ощутимый контраст между нашим представлением об Америке и Америкой настоящей, в особенности "одноэтажной" – американской глубинкой?

– Уже навязло в зубах, что Нью-Йорк – не Америка. Не мне судить, но именно так часто утверждают сами американцы. И действительно, Нью-Йорк отличается от остальной Америки даже при поверхностном взгляде туриста. Но вот что удивительно (и это сразу изменило некоторые мои стереотипы): в Нью-Йорке в воскресные дни храмы заполнены. А о провинции и говорить не приходится. По данным Gallup – Американского института общественного мнения, 43,1% взрослых американцев (дети этой статистикой не учитываются) посещают храм каждую неделю. Это много. Сравним: у нас – 3%

Что же касается американской провинции... Мне несколько раз доводилось бывать в Америке, и я не переставал удивляться их какому-то стержню – не могу сказать: благочестию – потому что не знаю их духовной жизни, но именно их религиозному стержню.

В 1996 году мы с Александром Николаевичем Крутовым и его семьей прилетели в Колорадо-Спрингс. Это была наша первая поездка в Америку, мы направлялись за копией Туринской плащаницы, которую для монастыря выразил готовность предоставить известный исследователь плащаницы Джон Джексон.

Меня с самого начала, честно говоря, приятно поразило, что здесь, в Колорадо-Спрингс, целый кружок серьезных ученых НАСА самых разных специальностей (и католиков и протестантов) занимаются изучением Туринской плащаницы. Но сейчас речь даже не об этом. Как раз в тот приезд, когда у нас выдался свободный день, нас повезли посмотреть родео.

Это было обычное родео-шоу, на него собралось около трех тысяч человек. А когда представление закончилось, для всех гостей праздника были накрыты длинные столы. И вот перед тем, как приняться за еду, ковбой, проводивший этот праздник, встал и призвал всех помолиться. И присутствующие – все без исключения (!) – встали, а там было, еще раз напомню, 3 тысячи человек. И никто не усмехнулся, никто не пренебрег этим призывом, никто не поерничал, не поиронизировал – все встали и все помолились. Причем я, оглядевшись вокруг, в полном изумлении увидел, что люди молились искренне. Все прочитали "Отче наш": протестанты сложили руки, католики перекрестились, мы, православные, тоже перекрестились... Помолились и только потом приступили к еде. Вот так я, кстати, поучаствовал в экуменической молитве...

Перекусив немного, я огляделся: где же полиция? Народу много, на столах не только еда, но и некое наличие местного алкоголя. Хорошо зная, чем обычно заканчивались у нас подобные молодежные сборища, я прикинул, что через час-два без вмешательства полиции здесь не обойдется. Но полиции не было. И через некоторое время я стал догадываться, что она и не будет нужна. Потому что никто не вел себя ни вызывающе, ни дерзко, ни по-хулигански.

Ковбой-ведущий объявлял какие-то номера. Кто-то выходил и играл на банджо, кто-то пел, читал стихи. Трехтысячная аудитория всех принимала с самым теплым радушием. Люди были в основном незнакомы друг с другом. Многие, как выяснилось, просто путешествовали по Америке и на этот праздник заехали по случаю.

Обстановка – почти домашняя: ковбой-ведущий, к примеру, говорит: "С нами сегодня Джон и Мэри, у них свадебное путешествие. Поприветствуем их! Порадуемся за них, что они такие красивые, молодые, сыграли свадьбу, вот теперь едут по нашей стране. Джон и Мэри, идите сюда!" Выходит эта молодая парочка – все кричат: "Джон, Мэри, привет! Счастья вам!.." Трогательно, что и говорить... Это то, что у нас утрачено, – такая доброжелательность!.. Кого-то еще с днем рождения поздравляли, с рождением внука...

И видимо, наши гиды сообщили о нас с Крутовыми. Потому что мы вдруг слышим: "На наш праздник приехали русские. Мы никогда здесь не видели русских. Добро пожаловать!". Мы на сцену не пошли, но встали, поприветствовали всех. И люди вокруг тоже поднялись из-за столов, нам приветы покричали. Ведущий сказал еще раз: "Мы очень вам рады! Хорошо, что вы к нам приехали. Добро пожаловать в Америку!"

Тут же нас окружила толпа ... Жмут руки, улыбаются. Когда опять уселись, с нами разговорился наш сосед по столу – человек лет шестидесяти, худощавый, скромный, с рабочими, натруженными руками. Он спросил: "Вы священник?" – "Да". – "Мы тоже христиане. Очень рад, что познакомились со священником". Сказал, что он и его жена протестанты. Я поинтересовался, ходят ли они в храм. Он ответил утвердительно. Оказалось, он нефтяник из Техаса. Потом постепенно выяснилось, что он не просто нефтяник, а владелец одной из крупнейших в штате нефтяных компаний. Сейчас вдвоем с супругой путешествуют по Америке, что делают каждый год. За границей никогда не бывали. У них пятеро детей. И еще он сказал, что только один раз в своей жизни пропустил воскресное богослужение, потому что попал в госпиталь. Вот так... Америка разная.

– Тем более что там, по статистике, уже 5 миллионов православных. Скажите, а как это благочестие рядовых американцев соотнести с имперской политикой страны? Об этом спрашивают многие наши читатели.

– Меньше всего хотелось бы говорить на темы политики. Но если вопросы уже заданы – отвечу, как смогу, не обессудьте.

Внешняя политика любой империи – а США, несомненно, современная империя – это жесткое отстаивание собственных интересов, в том числе и за счет других стран. Не открою Америки, если скажу, что стратегическая цель внешней политики "Империи добра" незатейлива, но совершенно конкретна: попытаться контролировать весь мир. Не больше и не меньше. Задача эта поставлена той самой элитой, которая, собственно говоря, и управляет страной. Разумные американцы все это прекрасно понимают и ни от самих себя, ни от других этого не скрывают.

Но, давайте, все же эту скучную тему на сегодня закончим. И, право, лучше к этим материям пореже возвращаться.

– Ну, это уж, батюшка, как получится!

– Но все же, давайте, постараемся!