Важны люди, а не цифры

Почему не работает закон о передаче религиозным организациям храмов? И сколько в нашей стране на самом деле православных людей, "СтоЛИЧНОСТИ" продолжает рассказывать глава Синодального информационного отдела Русской православной церкви Владимир Легойда. (Начало беседы читайте в прошлом номере – "Храмы не пустуют!")

– Владимир Романович, в России и в Москве в частности всё острее встаёт межнациональный вопрос: то таджики-таксисты убивают девушек, то узбеков-дворников дразнят дети. Гастарбайтеры резко ухудшают криминальную статистику. Как православная Церковь как представитель русского народа видит пути решения этой проблемы?

– Межнациональный вопрос сейчас встаёт не только в Москве или в России, это общемировая проблема. Мультикультурализм стал вызовом для многих государств, куда устремляются мигранты. И, кстати, религиозные общины везде выступают в качестве миротворца. Церковь всегда осуждала ненависть к людям иной веры и национальности. Но это не значит, что надо ставить коренное население в положение жертвы сиюминутных экономических интересов. Не надо декларировать, что мигранты будут жить, как захотят, или исключительно по тем обычаям и правилам, по которым они жили у себя дома.

Русская православная церковь готова оказывать практическое содействие государственным и общественным структурам в культурной адаптации мигрантов, изучении ими русского языка, духовных и культурных обычаев народов России. Соответствующие предложения были недавно направлены в Министерство регионального развития. Ждём реакции.

– Недавний опрос службы "Среда" показал несколько меньшее число православных, нежели насчитывали социологи раньше. А сколько же реально верующих в стране, по вашей оценке?

– Социология – это не математика. На ответы людей влияют заданные критерии. В случае расхождения данных согласно опросу "Среды" и предыдущим опросам, получается различие именно в подборке критериев оценки. Понятно, что на вопрос "Считаете ли вы себя православным?" ответит больше людей, чем на вопрос "Принадлежите ли вы к Русской православной церкви?" Обычно на последний вопрос утвердительно отвечают те, кто ведёт полноценную церковную жизнь.

Но РПЦ справедливо считает своей паствой и тех, кто пока ещё не устроил свою церковную жизнь. Так что проблемы в этих "новых" цифрах я не вижу. В цифрах вообще нет проблемы. Раз Евангелие говорит: "Много званых, но мало избранных", – почему нас должны смущать какие-то проценты?

– Несколько лет назад был принят закон о передаче религиозным организациям имущества, но РПЦ особенно этим правом не пользуется...

– Иными словами, вас интересует, почему Церковь разом не забрала в собственность все объекты религиозного назначения, которые ей принадлежали до революции? На самом деле принятый государством закон вовсе не является реституцией. Государство просто декларирует готовность передать храмы, монастыри, иные здания и помещения, которые по своей сути являются для него "непрофильными активами". Слава Богу, такие варианты, как переделывать храмы в склады и клубы, сейчас не рассматриваются.

Церковь, вопреки слухам, не такая богатая организация, чтобы единовременно взять на себя управление всеми зданиями, на которые она может по закону претендовать. Поэтому с нашей стороны было бы безответственно получать в собственность недвижимость, содержание которой для нас – неподъёмная задача.